Лиза Клейпас: Озеро грез (ЛП)

Когда Алекс дошел до своего BMW, тень проскользнула в салон вместе с ним и раскинулась на пассажирском сидении, словно пустая наволочка. И так вместе они доехали до дома.

Какая ирония: после стольких долгих лет, проведенных в попытках выбраться из дома на Рейншедоу Роуд, призрак, пробыв в компании Алекса всего несколько недель, хотел вернуться обратно. Но он столкнулся с еще одним осложнением: призрак не мог уйти от Алекса. Он мог находиться в другой комнате или отдалиться на несколько метров от него, и все. Когда Алекс вышел из своего суперсовременного дома в Рош Харборе, призрак потащился за ним, словно воздушный шарик на веревочке. Или точнее, как рыба на крючке.

Женщины часто одаривали мужчину своим вниманием, очарованные его внешностью. Но Алекс был закрытым и несентиментальным. Его сексуальные потребности иногда удовлетворяла Дарси, которая теперь жила в Сиэтле; она иногда приезжала к нему, хотя они договорились жить раздельно до окончания процедуры развода. Во время их бесед слова резали, как бритвы, а потом они все это подкрепляли сексом – единственное совместное мероприятие, которое им удавалось. Дарси сказала Алексу, что все то, что делало его ужасным мужем, превращало его в прекрасного мужчину в постели. Всякий раз, когда они собирались заняться сексом, призрак удалялся в самую дальнюю комнату и старался не обращать внимания на крики Дарси в экстазе.

Дарси была стройной и красивой женщиной с длинными темными прямыми волосами. Она была очень уверена в себе, из-за чего невозможно было посочувствовать ей, несмотря на то, что призрак заметил нотки уязвимости: морщинки вокруг глаз и рта от бессонных ночей, нотки горечи в ее смехе – все указывало на то, что ее брак развалился.

Призрак сопровождал Алекса, когда тот был на строительстве дома в Рош Харборе; призрак слышал, что сам Алекс называл его “карманным” районом: группа ухоженных зданий, окруженных зелеными лужайками, и множество почтовых ящиков. Люди, может, и не любили Алекса, но они уважали его работу. Он был известен тем, что управлял сложными проектами и заканчивал работу к сроку, даже в местах, где субподрядчикам приходилось работать по островному времени.

Однако для всех на острове было очевидно, что Алекс слишком много пил и слишком мало спал, и все это рано или поздно сказалось бы на нем. В скором времени с его здоровьем станет совсем плохо, как и с его браком. Призрак надеялся, что ему не придется стать свидетелем увядания этого мужчины.

Будучи запертым в мире Алекса, призраку не терпелось посетить Рейншедоу Роуд, где свершались большие перемены в семье Ноланов.

Несколько дней спустя, когда призрак покинул Рейншедоу Роуд, непривычно в поздний час зазвонил телефон. Призрак, никогда не спящий, пришел в комнату Алекса, когда у изголовья кровати включился светильник.

Потирая глаза, Алекс произнес сонным голосом:

- Сэм, что случилось?

Пока Алекс слушал, выражение его лица не поменялось, но кожа стала мертвенно-бледной. Ему пришлось дважды сглотнуть, прежде чем он сумел спросить:

- Они уверены в этом?

Во время разговора призраку удалось выяснить, что их сестра, Виктория, попала в автомобильную аварию. Она умерла на месте происшествия. Так как Виктория никогда не была замужем и никогда не говорила об отце ребенка, ее шестилетняя дочь Холли осталась сиротой.

Алекс повесил трубку и слепо уставился на голую стену; его глаза были сухими.

Призрак чувствовал смесь шока и сожаления, хотя он никогда не видел Викторию. Она погибла молодой. Жестокость этого происшествия, несправедливость этой потери вызвали сильное сострадание в призраке. Он желал ощутить роскошь слез, почувствовать облегчение. Но так как он был лишь душой, лишенной тела, призрак не мог плакать.

Видимо, не мог и Алекс.

*****

Не считая трагедии, связанной со смертью Виктории Нолан, произошло еще нечто значительное: Марк был назначен опекуном Холли, и они вдвоем переехали к Сэму. И теперь они вместе жили в доме на Рейндшедоу Роуд.

До приезда Холли атмосфера в доме напоминала раздевалку команды по футболу. Вещи стирали только тогда, когда носить уже было нечего. Приемы пищи были незапланированными и поспешными, а в холодильнике редко можно было найти что-либо, кроме полупустых банок из-под приправ, бутылок пива и остатками пиццы в заляпанной жиром упаковке. Доктора приходили, только если кому-нибудь нужно было наложить швы или использовать дефибриллятор.