Джейми Хансен - Женщина Короля Убийц

Место безопасно?

Мэри прокрутила в уме свои планы и принятые меры предосторожности, давая Себастьяну вникнуть в детали.

— Я арендовала дом, заплатив наличными, и под вымышленным именем, для которого ты сделал мне документы.

Тогда об этом месте знаем только мы двое.

— Как насчет парня, состряпавшего документы?

Он не проблема.

Мэри поежилась, понимая, что скрывается за этими словами, и прошла в дом.

Кровь в пакетиках поможет Себастьяну немного утолить голод и придаст сил, но для полного исцеления ему понадобится свежая. Пройдя в ванную комнату, прилегающую к спальне, девушка положила рюкзак на стойку раковины, достала оттуда банные принадлежности и залезла в душ. Надо смыть с себя маскировку и соскрести с кожи вонючий гель.

Спустя сорок пять минут Мэри вышла из переполненной паром ванной комнаты. Девушка натянула майку и небесно–голубые шортики и расчесала еще влажные длинные светлые волосы. Наконец–то она стала похожа на саму себя — молоденькую, относительно невинную студентку колледжа.

Из двери, оставшейся за спиной, в темную комнату лился свет, вырисовывая во мраке фигуру мужчины, сидящего на краю кровати. А в его глазах светились искры, подчеркивая синеву глаз. Да, время и расстояние влияли не только на то, как люди воспринимали Мэри, но и на то, как она воспринимала их.

Она всегда любила Себастьяна. Во всех его ипостасях. Но эта была новой. Все еще слабый и болезненно худой после всего пережитого, он выглядел лучше: небольшие раны на коже затянулись, обнаженная грудь светилась золотистым цветом, а вены, еще недавно черные от циркулирующего по ним яда, снова посинели.

Из одежды Себастьян выбрал тренировочные штаны, его волосы еще не до конца высохли после недавнего душа, босые ноги утопали в мягком ворсе ковра. Локтями Себастьян опирался на колени и, уткнувшись подбородком в кулаки, задумчиво изучал Мэри так же внимательно, как и она его.

— Тебе не надо ничего доказывать. Больше ты не станешь рисковать собой в таких сомнительных операциях.

В голосе, как всегда, прозвучали командные нотки, а губы сжались в тонкую линию. Всем видом Себастьян показывал, что требует безоговорочного подчинения и не успокоится, пока Мэри сама и добровольно не послушается. Но что–то было иначе. Себастьян казался ближе и доступнее. И дело было даже не в том, что он сидел полуобнаженный, выставляя напоказ великолепные мускулы — она и раньше видела его в подобном виде, хотя и тогда была заворожена им не меньше, чем сейчас.

Нет. Дело не в недостатке одежды или его ослабленном состоянии. И что бы ни изменилось, это повлияло на нее тоже. Мэри не ринулась огрызаться и ругаться, как сделала бы раньше. Вместо этого, чувствуя умиротворение, она подошла ближе и совершенно спокойно заговорила:

— Чтобы помочь тому, кто мне дорог, я буду рисковать, если сочту это необходимым. И плевать, какой ярлык ты потом повесишь на мои поступки.

Себастьян выпрямился. Он все еще сидел на кровати, но смотрелся внушительно на фоне сгустившейся за ним темноты.

— Ты не подчинишься моему требованию?

Мэри встала прямо перед ним, и их глаза оказались почти на одном уровне.

— Тебе понравилось бы, если бы я выросла совсем не такой, какой ты меня воспитывал?

Он нахмурился:

— Нет, конечно, но я хочу, чтобы ты была в безопасности.

Она изогнула бровь, вздернула подбородок и задала вопрос, ответ на который давно пора было выяснить:

— Ты хотел бы, чтобы я оказалась трусихой?

Он молча смотрел на нее. Они подошли к точке невозврата: управляя вампирами и волками столько лет, Себастьян давно понял, что каждый рано или поздно взрослеет. Пришло время Мэри и с этим надо смириться.

Да, она прекрасно понимает, что ей еще многому надо научиться, многого достичь, совершить кучу ошибок, набить немало шишек. При этом ей совсем не улыбается мысль о смерти, и она не собирается ставить на карту свою шею по пустякам или из–за какой–нибудь глупости. Что касается их нынешней ситуации — у Мэри был план, придуманный с помощью тех, кому она полностью доверяла. И ей удалось воплотить его в жизнь: Себастьян спасен. И ради этого стоило рисковать.

Единственное, что выдавало внутреннюю борьбу, которая шла в душе Себастьяна — сжатые кулаки.

— Стоило мне взглянуть в твои глаза, и я понял, в какую женщину ты превратишься. Может последние несколько лет и показались тебе вечностью, для меня они пролетели в мгновение ока. Я пока не готов отпустить тебя в свободное плавание.