Ирина Каменская - (Не) Идеальная жизнь

Аля сняла маленькую комнату в огромной коммунальной квартире недалеко от Арбата, стала обходить по несколько институтов в день, чтобы понять, где именно будет самый небольшой конкурс и где появится возможность обосноваться надолго и прочно вдали от родного дома.

Глава 3.

Факультет экономики Московского ВУЗа, в который Аля поступила и училась уже два года, гудел, как улей. Слух о том, что на второй курс зачислено около 20 молодых людей из Греции, вот уже два месяца не давал покоя слабой половине человечества. В их представлении юноши должны были быть такими же красивыми, как боги Олимпа, как герои, описанные в «Мифах и легендах древней Греции»: высокими, стройными, атлетического телосложения и самое главное – истинными рыцарями.

Девушки, в преддверие такого события, старались стать ещё более красивыми: укорачивались юбки, на последние деньги покупались туфли на высоких каблуках, придумывались необыкновенные причёски, а глаза… Глаза воспалялись от огромного количества туши на ресницах и бессонных ночей. Девушки мечтали. Мечтали о счастье.

Сильная половина человечества, наблюдая все эти преображения, заранее настраивались негативно против будущих новоявленных соперников. То, что греки будут соперниками, в этом никто не сомневался: все иностранные студенты были нарасхват. Девушки с большим рвением стремились выйти замуж за болгар, немцев, поляков и югослав, чтобы после окончания института уехать из своей страны. Уезжали и в Африку и даже в Зимбабве… Что уж говорить о прекрасной Греции, в которой «всё есть», как постоянно всех уверял Великий Райкин.

– Девчонки, – слышался шёпот на переменах между занятиями, – а что это за греки? Откуда они? Из самих Афин?

– А на русском они говорят? Или только на греческом? Как же они учиться будут?

– Говорят – из Узбекистана…

– Как это? Греки и из Узбекистана?

– Ну, ты и тёмная. Читаешь хоть иногда что-нибудь, кроме журналов мод? Это же дети партизан. И на русском говорят, естественно, так как родились в нашей стране, – поставила всех в известность Аля.

– Так они что? После учёбы в Узбекистан вернутся, а, Аля? Расскажи.

– Обращайтесь, девочки. Всё, что знаю, расскажу, – с иронией ответила Аля, и, приняв позу лектора, продолжила: – Вы что-нибудь о чёрных полковниках слышали? Нет, конечно. Свирепствуют они сейчас в Греции. Как только их свергнут, так наши студенты и уедут. В Грецию, надеюсь. И вы вместе с ними.

– А если не свергнут?

– Свергнут, свергнут. За шесть лет, что они у власти, народ совсем обнищал. Через года два свергнут. Так что, на ваш век хватит. И греков, и Греции.

– Аля, а понтийцы – это тоже греки?

– Девушки, вот они завтра приедут, вы у них сами и спросите. Если я вам всё расскажу, то о чём говорить с ними будете?

– Ой, девчонки, я представляю какие они красивые. Наверное, такие же, как Дуглас в «Странствиях Одиссея».

– Вообще-то Дуглас – американец. Скорее они должны быть похожи на актёра Васильева из фильма «Ловцы губок», – сообщила Аля.

– Видела я этот фильм. Очень тяжёлый. Если греки так бедно живут, то я не хочу ни греков, ни в Грецию. Но Васильев действительно очень красивый, – грустно произнесла Полина.

– Не расстраивайся, Полина. В Латвию к себе заберёшь грека-красавца.

– Да, с твоей – то внешностью, уж точно красавец нужен. Тебе часто говорят, что ты на Вию Артмане похожа? – спросила скромно одетая девушка с приятной внешностью.

– Часто, Нина. Только меня это не радует. А греки тебе зачем? Ты же замужем.

– Да скучно это всё – замужество. Романтики хочется.

– Вообще ничего о Греции не знаю. Так мало о ней пишут.

– Ладно, Полина, не прибедняйся. Захочешь – узнаешь. С твоим-то характером. Пошли уже. Лекция начинается. Опять эту тягомотину слушать, – закончила разговор Нина и тяжело вздохнула.

*-«Чёрные полковники» – пришли к власти в 1967 году. (Прим. Автора).

Глава 4

Долгожданный день наступил. Воскресный осенний день. К подъезду общежития подошёл автобус. Любопытные лица девушек, прильнувшие к окнам своих комнат, внимательно наблюдали за тем, как из него стали выходить греки. Молодые скромно одетые ребята совсем не напоминали героев Древней Эллады. Они не отличались ни высоким ростом, ни атлетическим телосложением, ни красотой американского актёра Дугласа.

– Да, девчонки, – разочарованно сказала Аля, – не ожидала я такого сюрприза. Не на ком даже взгляд остановить. Пойду к зачёту готовиться.

– Подожди, Аля, не уходи. Смотри, – перебила её Нина, – ещё двое вышли. Высокие. Один просто красавчик. На Дугласа похож. Только глаза чёрные.

Девушки внимательно разглядывали двух высоких парней, вышедших из автобуса.

Один из них действительно был хорош: высокий, гибкий, широкоплечий, глаза огнём горят, смоляные волосы развеваются, гордо вскинутая голова.

– Бедные девушки, – почти шёпотом произнесла Аля. – Что-то теперь будет…

Она перевела взгляд на другого высокого парня и усмехнулась.

– А это что за увалень?

Парень и действительно был странный: высокий, сутулый, в роговых очках, в мешковатом пиджаке на узких плечах. Он озирался по сторонам и был совершенно растерян.

– Ой, девчонки, – воскликнула Нина, – совсем забыла, мне же обед готовить надо. Мужа кормить. Хорошо вам – вы свободные. Пойду я. Засиделась я у вас.

– Завидую я тебе, Нина, – спокойно произнесла Полина. – Ты уже нашла своего человека. А у нас в Латвии очень мало мужчин. Если я в институте замуж не выйду, то вряд ли кого встречу у себя в Риге. Мне уже 23 будет.

– Я тоже раньше всем замужним завидовала. А как замуж вышла, так сразу и перестала завидовать. Жалко всех стало, – грустно произнесла Нина, и вышла из комнаты.

– Знаешь, я, наверное, тоже, пойду. Хочу об истории Греции почитать. Мне это интересно. В Ленинскую пойду, – решила Полина.

– Давай, дерзай. Особенно о жёнах партизан почитай. Наши высокие мальчики наверняка их дети.

– И откуда ты всё знаешь, Аля?

– А, неважно.

Глава 5

В Ленинской библиотеке, как всегда, было тихо и многолюдно. Полина часто приходила сюда заниматься, потому что любила тишину, спокойствие и порядок. Она заказала несколько книг о Греции, подшивку газеты «Правда» за три года, аккуратно присела, расправив юбку так, чтобы не было складок, и села читать. Читать было сложно. Мысли постоянно возвращались к красивому греку, которого час назад она увидела издали через окно их общей с Алей комнаты, сердце начинало учащённо биться, кровь приливала к лицу, она дотрагивалась кончиками музыкальных пальцев до своих щёк, пытаясь их охладить, вздрагивала от их прохладного прикосновения, краснела ещё сильней, оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, видят ли её смущение люди, успокаивалась, и опять начинала читать с того же самого слова, что и минуту назад.