Николай Станишевский - Цветы к сентябрю

— Нет, — глухо выдохнул я.

— Вот видишь, — она грустно вздохнула. — Поэтому, лучше ничего не говорить. Не грусти. Я думаю, все ещё будет хорошо.

— Будет… — словно эхо повторил я.

— Будет, — она снова вздохнула. — Я хочу на прощание дать один совет. Если ты захочешь меня когда-нибудь вспомнить…

— Я всегда буду помнить тебя!

— Я знаю… — было видно, что слова давались Джине с трудом. — Прошу тебя, не перебивай! Так вот, если ты захочешь меня вспомнить, прошу тебя, смотри почаще на свою жену.

— На жену? — изумился я.

— Да. На Дженни. Тогда все действительно будет хорошо.

Она загадочно улыбнулась и поправила упавший на глаза локон.

— Если ты будешь постоянно обращать на неё внимание…

— …ты никогда меня не забудешь…

Затем она повернулась и медленно вышла из гостиной. Я двинулся следом и смотрел, как она уходит от меня, изящная, лёгкая и хрупкая, похожая на красивый грациозный цветок. И уходит, наверное, навсегда.

Выйдя в коридор, Джина взялась за ручку и, повернув её, открыла дверь. В Дом ворвался шум начавшегося дождя.

— Скоро сентябрь, — не оборачиваясь, печально произнесла она. — Наступает осень, вода в реках и озёрах становится мутной, и рыба уходит в глубину. Вот так и мы с тобой сейчас уходим в глубину, подальше друг от друга. Дай Бог, чтобы это было лишь на время!

Она повернула голову и ещё раз грустно посмотрела на меня.

— Ник, — её голос слегка задрожал, и я почувствовал, что от этого у меня задрожали колени. — Я хочу на прощание задать ещё один вопрос. Можно?

Поняв, что сейчас я не смогу произнести ни слова, я лишь коротко кивнул в ответ.

— Ник, — улыбка скользнула по её лицу, но она уже не была такой лучезарной и ослепительной, как прежде. — Можно, я буду твоим цветком к сентябрю?

Я всегда хотел, чтобы под моим окном росли красивые цветы…

— Можно, — с трудом разлепив губы, выдохнул я.

— Я хочу, чтобы ты и это тоже запомнил…

— … и, чтобы, когда в очередной раз наступал сентябрь, ты знал…

— … что к нему у тебя всегда есть цветок…

И она ушла. Ушла в унылый и терпкий, словно дым осенних костров, мелкий, моросящий дождь. Я знал, что она уходит навсегда. Знал и ничего не мог с этим поделать. Потому что в первый раз за всю жизнь я почувствовал, как разум начал медленно меня покидать.

23 августа

С утра я ощущаю мелкий, противный озноб. Зубы непроизвольно выбивают барабанную дробь, и особенно сильно дрожит правая рука.

Я считаю это чисто нервным явлением, поэтому стараюсь не обращать внимания. Как могут быть в порядке нервы, если её нет рядом?

И очень странно, что сегодня никто не стоит за дверью…

До сих пор я ощущаю вкус её губ, а в воздухе стоит изумительно-лёгкий запах духов «Бертюжар». Почувствую ли я его когда-нибудь ещё? Если доведётся, я смогу распознать его среди сотен других, в любой многотысячной толпе.

К вечеру начало трясти сильнее. На улицу я сегодня не ходил — нет никакого желания. Вскипятив чаю, я добавил в него водки и забрался под тёплое одеяло. Внешняя дрожь немного поутихла, зато усилилась внутренняя. Довольно неприятно чувствовать, как содрогаются стенки твоего желудка и стучат друг о друга лёгкие. Сегодня она не появилась, но ничего, день уже подошёл к концу, будем ждать завтра. Мне очень плохо, поэтому сейчас надо попытаться заснуть. Свет, пожалуй, выключать не буду, кажется, в темноте у меня могут наступить неприятные ощущения.

Дежавю.

24 августа

Дрожь улеглась, но внутри появилось какое-то тревожное, щемящее чувство. Словно должно произойти нечто такое, чего я очень жду, но опасаюсь его наступления и каждый раз подсознательно радуюсь, когда оно отодвигается. Может быть, я боюсь ещё раз увидеть её? Если она всё-таки придёт, я буду знать, что вижу её в последний раз. Вот тогда на самом деле можно умереть от отчаяния.

24 августа. Вечер

Она так и не пришла.

25 августа

С утра я решил побриться, но когда подошёл к зеркалу, сразу заметил, будто в лице что-то изменилось. В глазах появился лихорадочный блеск, а под ними — зеленоватого цвета круги. И нос словно стал немного длиннее.

Неужели я превращаюсь в изгоя?

Наверное, это от нервов, да ещё из-за отсутствия свежего воздуха. В последнее время я никуда не выхожу.

Но если бы кто-нибудь знал, как мне одиноко в этих липких сиреневых сумерках…

Завтра надо обязательно сходить прогуляться. А сегодня не пойду — вдруг она появится, а я пропущу этот момент?