Галина Вязовцева - Девочка-ромашка

Он глубоко вздохнул.

–Моя жена… царство ей небесное, как прознала, что у неё рак, так истерить начала, рыдать, да приговаривать, что она умрёт, а я новую бабу в дом приведу, на её кровати стану кувыркаться. Поедом она меня ела. До самой своей смертушки, и на прощание сказала, что проклинает меня, если я снова женюсь.

Люба ошалело смотрела на водителя.

–Проклинала?

Водитель жалобно вздохнул.

–Ну да.

Люба сглотнула комок в горле.

–И что? Вы не женились?

–Нет. Почитай три года, как Вали моей не стало. По первости я даже обрадовался, что некому меня пилить. Спать ложусь и вздрагиваю, вдруг Валя меня позовёт. Она в другой комнате лежала. Сама так захотела. Тишина в квартире стояла, аж уши ломило. Потом привык. И даже бабёнку завёл. Правда, не женюсь.

Шофёр криво улыбнулся.

–Вдруг, и правда, прокляла. Дочка меня судит, а мне пятьдесят шесть. И что? Я рядом должен лечь? Так это не по совести. Бог Валюху прибрал, значит, так надо. А меня оставил зачем-то. Видимо, тоже так надо.

Машина повернула и остановилась.

–Ну, вот, приехали. Ты, девонька, не переживай, может, врачиха твоя ошиблась. Всяко может быть. Пусть тебя боженька хранит.

Люба потянула к себе сумку, в которой лежали её вещи, что она приготовила для больницы. Глянула на водителя в нерешительности.

–А может… ну её… эту больницу? Может, мне обратно надо? Домой.

Водитель махнул рукой.

–Даже не думай. Ты по первости всё разузнай, а потом уже принимай решение. Ты же, к примеру, не знаешь, глубоко в речке, или нет. Боишься ступить, особливо, если не знаешь той речки. Значит, нужно в неё ступить, чтобы разузнать, по колено тебе там, или сразу по горлышко. И потом, ты же сама сказала, что детки у тебя малые.

Люба кивнула.

–Ага. Зойке десять лет, а Павлику пять.

–Ну, вот. Ты ради их должна жить. Мужик, он что? Он тебе не кровный, может и не схотеть с больной жить, а детки, это навсегда. Ради них ты должна с болезнью своей побороться. А вдруг, ты её осилишь?

Он глянул на Любу оценивающе.

–Нет, конечно, осилишь. Вон, какая ты молодая, да красивая. Тебе ещё жить, да жить. Деток на ноги ставить. Ну, ступай, милая.

Люба благодарно посмотрела на водителя.

–Спасибо Вам. Вы меня прямо успокоили.

Она взяла сумку и решительно пошагала в сторону больницы. В приёмном покое долго не задержалась, сразу велели пройти на третий этаж, там уже знают, что к ним сегодня поступает Никитина Любовь Ивановна.

В палате, кроме Любы лежали ещё три женщины. Она подумала, что скучно точно не будет. Скучать, и правда, не пришлось. Пришёл лечащий врач, сказал, что он – пульмонолог, зовут его Александром Петровичем, он осмотрел Любу и назначил лечение.

Любе снова сделали рентген, потом бронхоскопию. Процедура не из приятных, но Люба терпела. Она должна всё знать о своём здоровье. Пусть с ней делают всё, что потребуется, только бы не сказали, что жить ей осталось всего ничего.

Через три дня доктор обрадовал больную, что по его части ничего страшного не обнаружено. И кровью она кашляла не по причине того, что умирать ей пора. Видимо, всё-таки простыла где-то Люба.

Но на завтра Александр Петрович пригласил маммолога, пусть ещё тот посмотрит, чтобы исключить ненужную патологию. Люба воспрянула духом. Значит, она не умирает? Она будет жить?

И зря она тоже собиралась своего Колю проклинать, если тот надумает после её смерти жениться? Настроение улучшилось, и когда Любу пришёл проведать муж и дети, она радостно кинулась им навстречу и расцеловала всех.

Нет у неё никакой заразной болезни! Завтра её осмотрит ещё один врач и вернётся мамка домой! Про себя Люба отметила, как радостно заблестели глаза у мужа, и женщина с трудом подавила вздох радости.

Любит её Коленька и ни за что на другой не женится, если жена умрёт. А жена не умрёт и не собирается. Всё это было сплошное недоразумение. Водитель, что привозил Любу в больницу, тоже сказал ей, что она должна побороться за своё здоровье.

И победить должна, потому что у неё есть Коля и детки. С утра Любу тошнило, она с трудом съела кашу, что давали на завтрак, сходила на уколы и приготовилась ждать доктора, который должен был окончательно Любу успокоить.

Сразу после его обхода Люба скоренько соберёт свои вещи и поедет домой. Маммолог долго читал Любину медицинскую карточку, потом мял её грудь, и всё время спрашивал, где у неё болит.

А у той разом заболело всё. По серьёзному виду незнакомого доктора Люба поняла, что никуда она сегодня не поедет. То есть, дома её пусть не ждут. Задержится Люба в больнице. На неопределённое время.