Алессия Риторина - Снеговик в подарок

– Да, погода в начале зимы неустойчивая, – согласилась девушка и поплотнее затянула красный вязаный шарф вокруг шеи.

– Почему ты так долго молчал? – вдруг сменила тему Злата.

– Я боялся.

– Боялся?!

– Нет, я неправильно выразился. Я думал, что это скоро пройдёт. Ну, знаешь, как часто бывает с различными влюблённостями: нахлынет какая-то волна, ты думаешь, что влюблён… а потом – раз и …

– И что?

– Ну, раз – и любовь прошла… Вот я и ждал, пока эта напасть пройдёт, спадёт пелена с моих глаз. Но она всё не проходила. Как приду в офис, как увижу эти голубые глаза… и всё – сразу тону в них. И так день за днём. Прихожу домой и не могу долго уснуть: всё твой образ перед глазами рисуется. А в последнее время уже не мог сдерживать себя. Так хотелось прикоснуться к тебе, но боялся, что ты сочтёшь меня за сумасшедшего. Вот и решился признаться, так сказать. Стал бояться за себя, что могу сорваться и поцеловать невзначай… В общем… ну ты понимаешь… Я не знаю, как это объяснить… – слова Егора снова становились сумбурными, полными эмоций и лишёнными всякой логики. Он очень переживал, что Злата сочтёт его слова и признания бредом, поэтому старался говорить о своих чувствах не очень много.

Некоторое время шли молча, пиная небольшие кучки снега, образовывавшиеся на их пути. Было уже около десяти часов вечера. В домах всё больше и больше зажигалось огней в окнах. Было темно и холодно.

– Ну вот, это мой подъезд, – болтая руками, произнесла Авдеева. – Я тут живу. Во-о-он там, на четвёртом этаже, видишь? – Злата указала рукой в варежке куда-то наверх.

Егор вдруг схватил её правую руку, которой она указывала на окно своей квартиры, зубами сорвал красную вязаную варежку и поцеловал ладонь Златы.

– Ты что делаешь?! – она испуганно вырвала свою руку и вытерла её о бежевое пальто. Этот жест её получился спонтанно, Злата абсолютно не хотела обидеть своего спутника, коллегу, друга, влюблённого мужчину… ну и как ещё его можно было бы сейчас назвать. – Прости… – тихо произнесла она, когда увидела, как засмущался Егор. Видимо, он тоже не ожидал от себя такого порыва нежности.

– Это ты меня прости, – ответил Борзенков, не поднимая своих заснеженных ресниц. Он был в этот момент похож на огромного, 187 см ростом, ребёнка, в длинном сером пальто, который смешно держал руки сзади и чертил носком ботинка фигуры на свежевыпавшем снегу у подъезда Златы Авдеевой. – Я должен был, наверное, спросить разрешения, чтобы поцеловать твою ладонь? – он вопросительно заглянул в лицо Златы, освещённое тусклым светом околоподъездного фонаря.

Это выглядело настолько милым и неуклюжим со стороны, что Злата не смогла сдержать смех и засмеялась очень громко, запрокинув голову.

– Борзенков, ты сейчас это всерьёз сказал? – не унимала смех Авдеева.

– Ну вот, я так и знал, что ты будешь смеяться надо мной.

– Я не над тобой смеюсь, а над ситуацией. Ну ладно тебе! – Злата взъерошила волосы на большой голове Борзенкова.

Борзенков был без перчаток. Он протянул вперёд руку ладонью вверх, и на неё стали опадать снежинки.

– Смотри! – тихо позвал он поближе свою подругу. Злата подошла вплотную к Егору. – Видишь?

– Что?

– На моей ладони…

– Снежинка?

– Да… Смотри, какая она красивая! – шептал на ухо склонившейся девушке Егор. Он включил экран своего смартфона и, держа его другой рукой, осветил голубым светом большую снежинку на своей холодной ладони.

– Она имеет необычную форму, – прошептала Злата, боясь тёплым дыханием растопить белоснежную красоту.

– Да. И каждая снежинка не похожа на другую, каждая имеет свою неповторимую форму, видишь? – продолжал рассказывать Егор.

– Прямо как люди! – восхитилась Злата и улыбнулась. – Невероятно!

– А ещё, обрати внимание, снежинка имеет шесть граней.

– Ага…

– И нет ни одной снежинки с пятью или семью гранями…

– Не может быть! – перебила рассказ Егора Злата.

– Да, так и есть. Все они симметричны и имеют шестиугольную форму, что доказано наукой.

– Вот это да-а! – не скрывала восторга девушка, продолжая разглядывать снежинку на руке Борзенкова. – Она такая красивая!

– Ага, как будто её искусно выковал из маленькой льдинки новогодний кузнец! – продолжал свой рассказа Егор. – А ты знаешь, почему хрустит снег? – Борзенков чувствовал себя уверенно, делясь «снежными» открытиями со своей любимой девушкой.

– Нет. И почему же? – искренне интересовалась Авдеева.

– Когда ты наступаешь на снег, под твоей ступнёй ломаются в один момент сотни или тысячи, а может миллионы снежинок. Вот они-то и издают этот хруст.