Виктор Лысых - Однажды в Ялте

Я зашел на стоянку, снял чехол с машины, кинул его в багажник, открыл дверцу и тут меня крепко взяли за руку. В доли секунды ключ от машины оказался в руке Длинного. Я даже не сообразил, откуда он мог появиться, рядом, вроде как никого не было.

– Извиняюсь, в чем дело? – давя испуг, спросил я.

– Давай, садись, – сказал Длинный, резко проталкивая меня в машину на переднее сидение, что рядом с водителем. – Сейчас мы прокатимся, и ты объяснишь, какого хрена крутишься возле нас.

Он вставил ключ зажигания и повернул его. Надо сказать, что я люблю делать всякие штучки, вроде того же противоугонного устройства, которое и смастерил у себя в машине, но забыл предупредить об этом Длинного.

Он повернул ключ, и в миг сработало устройство, размещенное под сидением, выстрелив в задницу Длинного мощным электрическим разрядом, что не смертельно, но очень больно. Длинный подлетел на сиденье, приземлился, получил еще разряд и снова с воплем подлетел вверх.

Крикнув: “Прыгай, убьет!”, – я пихнул его в открытую дверку, и Длинный кубарем вылетел из машины. Выключив противоугонное устройство, я стремительно пересел за руль, завел мотор и, нажав на газ, вылетел за ворота стоянки, благо они были открыты. В зеркало я видел, как Длинный поднялся с асфальта и стоял, отряхиваясь, почесываясь, и приходя в себя.

Если Длинного шандарахнуло в задницу, то меня по мозгам. Я мчался по улицам, толком не зная, куда и зачем, пришел в себя уже за городом. Остановился на обочине, вышел.

Ялта была внизу, а дальше искрилось море под невысоким еще солнцем. Дельтаплан кружил у берега, нацеливаясь на посадку, а над городом по канатной дороге медленно плыли цветные вагончики. Я проводил их взглядом до верха, и сел в машину. Решение было одно: взять вещи, паспорт и домой. И тут же возник вопрос, а куда домой, и что сказать брату – перетрухал и сбежал?!

Да и задаток, возможно, придется вернуть, но это не страшно, большая часть денег еще цела, а потраченные можно и не возвращать, сказать: не видел, не нашел, пусть проверяют, посылают кого покруче. А ведь брат предупреждал – Коляна голыми руками не возьмешь.

Я включил приемник, близкая Турция транслировала свою музыку, и под ее заунывное звучание я провалился в сон странный и красочный. Сполохи яркого света и цвета раздувались в огромные шары. Но вот цвета загустели, в них появилось больше красного и темно-зелёного, а пространство наполнялось глубиной и каким-то неуловимым смыслом, понятным лишь разуму и душе. Покой, с чуть приметной горчинкой тревоги, заполнил меня.

А затем цвета растаяли, и появился невесть откуда взявшийся текст. Подобное я видел и раньше, находясь то ли во сне, то ли в необъяснимой яви. Обычно текст шел каким-то потоком, но я понимал его смысл и, что интересно, он был на удивление ритмичным и можно сказать музыкальным.

Иногда это был научный текст, где звучали формулы и объяснялись какие-то технические решения. Но чаще текст был связан с историей. Бывало, что шли и потоки художественной прозы.

Но, очнувшись, только первые мгновения я еще продолжал осознавать смысл текста, а затем он начинал рассыпаться и в памяти оставались лишь какие-то обрывки мыслей и знаний, прозвучавших в этих посланиях, и что это такое вообще – оставалось загадкой.

Вот и сейчас я видел и слышал что-то подобное…

Следует сказать, что повествование от первого лица имеет свои преимущества. Сказанное и написанное от своего имени воспринимается как более правдоподобное и мало кто сомневается, что не сам автор участник описываемых событий. Хотя еще Михаил Лермонтов в предисловии к «Герою нашего времени» предупреждал, чтобы его не отождествляли с героем его романа, как говорится «ничего общего».

Что касается недостатка описания от первого лица, то происходящее подаётся лишь глазами и ощущениями одного человека. Поэтому, чтобы не обеднять повествование, иногда мы будем смотреть на наших героев и, как бы со стороны. А еще у нас будут уходы «За горизонт событий», откуда, как утверждают учёные, возврата нет, но что там происходит, предположить можно.

И так, первое отступление с пояснением. В нем мы обратим внимание на некоторые, весьма любопытные черты нашего главного героя, от имени которого и ведется повествование, а для этого вместо – Я, впишем его имя – Виталий.

Так вот, Виталий был человеком неординарным, хотя бы потому, что у него постоянно и везде спрашивали «Сколько времени?». Особенно доставала ребятня, когда еще не были так распространены мобильники. Спрашивали и взрослые, их не останавливало и очевидное отсутствие часов – будучи в футболке, иногда он снимал часы с руки и прятал их в карман.