Елена Рейн - Вновь учиться жить

Когда Иванова могла, ведь она в основном с внучкой сидела, то присматривала за Алиной, ведь молодая мама все делала одна, а муж… только кричал. Вечная ругань мужчины – считалась нормальным климатом в их семье, после того как в квартире появился новорожденный ребенок.

Посидев немного, пожилая женщина пошла в ванную и, найдя тряпку и набрав в ведро немного воды, смыла кровь. Покрывало стянула и простирнула в холодной воде, повесив на вешалку. Она не была брезгливой, поэтому ей было нетрудно, а оставлять такое – не могла.

Потом со спокойной совестью направилась к себе. Не успела войти, как Алина кинулась к ней со словами:

– А мама? А мама где? Тети вылечили маму?

Бабушка погладила по голове милую девочку и сказала:

– Обязательно. Только позже, а пока побудешь у меня. Как папа придет, он сразу же тебя заберет.

Маленькая малышка с огромными карими глазами посмотрела на бабушку и пролепетала, запинаясь в словах:

– Папа будет играть со мной, когда я немножко подросту. Потом… Он… сильно устает на работе и не может ко мне подойти, чтобы играть.

Старая женщина только кивнула, примерно понимая, что к чему. Ольга никогда ничего не говорила, наоборот, всегда выгораживала мужа, оправдывая, но уста младенца не лгут. Отцу наплевать на своего ребенка, и малышка к этому привыкла.

Улыбнувшись девочке, Людмила воодушевленно предложила:

– Тогда посмотри мультик, а я испеку пирог. Скоро придет Даша, и вы вместе поиграете.

Алина кивнула, но ничего не сказала, молча пошла в зал и села на диван. Людмила Алексеевна еще долго стояла на входе, наблюдая за малышкой, и вздохнув, побрела в кухню.

Думы ее были о том, что любимая внучка и Алинка одного возраста, но дочь Ольги совсем другая… старше смотрится… серьезнее. И то, что сделало ее такой, совсем не радовало бабушку.

Через три часа женщина вытирала пыль, пока девочки строили башню из кубиков. Услышав, как громко хлопнула дверь в тамбуре, она положила тряпку на комод, и молча, не предупреждая малышек, вышла из квартиры, оставляя приоткрытой дверь.

В тамбуре уже никого не было, и она уверенно направилась к соседям. Ожидая увидеть Владимира, Людмила Алексеевна была не готова к встрече со свекровью Ольги.

Властная, зажиточная женщина, всю жизнь проработавшая главным бухгалтером в разных крупных организациях, насколько знала Иванова, имела склочный характер и отличалась жадностью, бесчувственностью и безграничной наглостью. Латрова в этот момент швыряла вещи во все стороны, выкрикивая проклятья. Как только она заметила гостью, рявкнула:

– Где эта тварь?

– Не знаю о ком вы. Ольгу увезли с кровотечением в больницу.

– Надеюсь, она сдохнет, – ядовито прохрипела Наталья Андреевна, в глазах которой бушевало безумство. – А также та мерзость, которую она нагуляла. Проклинаю их! И эту… калеку! Проклятущие!

Не желая слушать проклятья, особенно когда они касались детей, женщина проговорила:

– Ольга – хорошая мать и верная жена. А вот ваш сын…

– Она убила его! – закричала Латрова, приближая к ней. – Убила моего мальчика. Вова сел в машину после того, когда эта тварь заявила, что забеременела от другого. Он сам мне сказал! Мы с ним разговаривали. Эта гулящая мразь довела его до смерти! Только она! Ненавижу ее!

– Ольга ни с кем не… – возмутилась Иванова, не представляя такой подлости от соседки. Да и когда ей, когда молодая мать и не спала толком.

– Пошла вон! – закричала Наталья Андреевна. – Убирайся!

Сглотнув, пожилая женщина уверенно посмотрела ей в глаза и ледяным тоном произнесла:

– Мой сын – лучший из лучших адвокат. Прошу выбирать выражения! А Ольга… не виновата и ни с кем не гуляла. Даже не сомневаюсь в этом! А пришла я сюда не для того, чтобы не выслушивать ваши угрозы в адрес невиновной женщины и ее ребенка. Понимаю, что вам тяжело. Соболезную. Но желать смерти другим… это гнусно и мерзко.

– Она убила моего сына! – выкрикнула Латрова, даже в таком состоянии понимая, что не стоит грубить этой оборванке. Удивительно, но как только Иванова переехала сюда, Наталья тотчас дала ей характеристику нищенки, и даже игнорировала приветствия, когда приходила к Владимиру. Но оказывается… у старухи влиятельный сынок.

Разговор отрезвил, возвращая скорбящую мать в действительность. Она еще до конца не осознавала случившееся горе. Выла, гневаясь на злую судьбу, несправедливо забравшую у нее мальчика, когда на свете много никому не нужных тварей, отравляющих жизнь достойным людям, таких как сноха и ее выродок.