Клэр Бреттонс - С вечера до полудня

Девочка здесь не жила. Но она, безусловно, то ли бывала здесь раньше, то ли была здесь сейчас. Этого Габриела пока не могла разобрать.

Она высунулась из машины и окликнула хозяев:

— Хэлло! Есть кто дома?

Никакого ответа. Зато доберман прямо-таки зашелся от лая, прижав уши и демонстрируя угрожающие клыки. Габриела поплотнее захлопнула дверцу машины, совершенно иррационально — вряд ли псу удалось бы открыть ее, но так ей было спокойнее.

Дверь отворилась, и оттуда, помахивая банкой пива, вышел первый из привидевшихся ей мужчин. От размашистого жеста пиво выплеснулось ему прямо на футболку. Когда-то, может, она и была белой, но ныне ее украшали пятна пота, грязи, теперь вот и пива — и Бог знает чего еще.

— Что вам надо? — спросил он заплетающимся языком.

Он был вдрызг пьян. Пес на привязи просто с ума сходил, стараясь выказать хозяину свою верность.

Дрожа с головы до ног, Габриела опустила стекло и, откашлявшись, прокричала в окно:

— Я ищу одного человека! Не могли бы вы…

— Заткнись, Киллер! — рявкнул мужчина. И потом ей: — Ни черта не слышу.

Пес перестал лаять и лишь глухо рычал.

— Я ищу Гордона Сазерленда! — прокричала Габриела, называя первое попавшееся имя. — Я думала, это его дом.

— Вовсе нет.

— Не знаете ли, где он живет?

— Нет. — Мужчина почесывал живот.

— А вы когда-нибудь слышали о нем?

Мужчина не ответил. Он бросил на нее хитровато-злобный взгляд, развернулся и скрылся в доме. Габриеле не оставалось ничего другого, кроме как уехать в надежде вернуться сюда как-нибудь в другой раз.

Проехав два квартала, она вдруг почувствовала ужасную боль в животе. Габриела опустила голову на руль и застонала. Когда ее чуть отпустило, она выехала на обочину и остановилась. Какая сильная боль! Неужели аппендицит? Какая болезнь поразила девочку?

Неожиданно на нее упала чья-то широкая тень.

— Габриела?

Гордон Сазерленд. О Боже, только не сейчас! Он был последним человеком на свете, кого она хотела бы видеть в этот момент.

Подойдя ближе, он спросил:

— С вами все в порядке?

Живот словно огнем горел, по спине градом катился холодный пот.

— Все отлично. — Габриела заставила себя поднять на него глаза. Высокий, мускулистый, красивый, снова пришло ей на ум. — Что вам надо, мистер Сазерленд?

Он заглянул в окно.

— Вы уверены, что все о’кей? Вы выглядите полумертвой.

А чувствовала она себя еще хуже.

— Все замечательно. — Боль наконец-то притупилась, хотя и не исчезла совсем. Достав из ящичка на щитке носовой платок, Габриела вытерла капельки пота с висков. — Что вы здесь делаете?

— Я хочу вам помочь.

Она выронила платок.

— Вы уже один раз вышли из игры. У меня нет времени на все эти штучки с уходами-возвращениями. Девочка попала в беду, а телохранитель мне не нужен.

— Но послушайте, я не был готов такое услышать. Видения, образы — все это, знаете ли, трудно проглотить и не подавиться. Так что сделайте мне скидку на первый раз, идет? — Он наклонился ближе. — И к сведению: я никогда не думал, что вам нужен телохранитель.

Последняя фраза, само собой, подразумевала, что Шелтон именно так и думал. Тут ее вновь пронзила резкая боль, и Габриела вздрогнула.

Стальной блеск глаз Гордона смягчился.

— Вы больны?

— Нет. — Она попыталась вздохнуть поглубже. — Просто телепатические боли.

На миг в его взгляде снова вспыхнул беспощадный огонь.

— Может, мы отправимся куда-нибудь, там и поговорим? — предложил он.

Когда боль немного отпустила, Габриела смогла взглянуть на него внимательно еще раз. С виду ничего угрожающего. Чарующая улыбка. Густые черные брови, серые глаза (сейчас в них застыл вопрос), длинные ресницы. На голове — хаос спутанных кудрей, едва касающихся воротника черной кожаной куртки. Широченные плечи, узкие бедра. А до чего же ему шли джинсы — у нее даже дух захватило!

Явно неплохо обеспечен, но не пижон. Вот разве что слишком роскошная машина.

— Думаю, нам нужно обсудить дело. — На лице его словно было написано: «Товар без обмана. Что видите, то и получаете».

Если вдуматься, все это еще далеко не убеждало. С чего бы вдруг такие повороты на сто восемьдесят градусов? Там, в офисе Шелтона, он ее и слушать не желал, так зачем же теперь так к ней подлизывается? Габриела улыбнулась, словно говоря, что тут-то она его и поймала. Однако в глубине души она по-прежнему чувствовала неуверенность.

— А зачем нам вообще о чем-то говорить, Гордон?

Он пожал плечами.