Натали МакКорни - В объятиях твоей души

Шел десятый год совместной жизни Леры и Игоря, когда они в очередной раз летом повезли семилетнюю Дашу в Клишевск, где жила ее вторая бабушка, в квартиру, в которой прошли детство и юность Леры.

В один из вечеров Игорь занимался ремонтом расклеившихся стульев, Даша вертелась возле него, а Лера с мамой перебирали принесенную с огорода клубнику. Ничто не предвещало грозы. Женщины спокойно разговаривали, обсуждая житейские мелочи, когда на кухню с испуганными, широко раскрытыми глазами прибежала Даша. Лера с Ларисой Прокофьевной застыли в изумлении.

– Там, там… Папа, ему плохо, – запинаясь, прерывисто дыша, выдавила из себя девочка.

Женщины стремглав бросились в зал, где на полу неподвижно лежал Игорь. Лера подбежала к нему: он не дышал, ни на его руке, ни на шее пульс не нащупывался.

– Мама, скорую быстрее, вызови скорую. Что случилось, Даша? – Лера старалась не показывать дочери свой страх, медленной ледяной волной расползающийся по всему телу.

– Я не знаю. Папа клеил стул, потом выпустил его из рук, прислонился к стене и упал.

Держа руку мужа, Лера заметила, что его ногти стали приобретать синюшный оттенок. Она перевела взгляд на его лицо: губы тоже становились синими. Дрожа всем телом, Лера открыла его рот, набрала воздух и стала вдувать в обмякшее тело. Периодически двумя руками она надавливала на грудную клетку мужа в области сердца.

– Мама, уведи Дашу к тете Гале, – выкрикнула Лера.

Она неустанно продолжала делать искусственное дыхание и массаж сердца, не замечая, как струйки пота обильно стекали по всему ее телу, приклеивая к нему тонкую ткань ситцевого халатика. Это продолжалось около десяти минут, но не приводило к желаемому результату.

Лариса Прокофьевна сзади осторожно взяла дочь за плечи:

– Лерочка, доченька, мне очень жаль…

– Нет, мама, я не дам ему уйти. Игорь, – сотрясаемая рыданиями, Лера изо всех сил трясла его за плечи, слезы капали ему на лицо.

Сорвавшись на крик, в отчаянии она продолжала:

– Игорь, я не отпущу тебя. Родной мой, вернись. Нет, только не уходи, слышишь? Господи, не забирай его. Папочка, помоги мне его вернуть, не пускай его туда. Игорь, я молю тебя, ты нам нужен: мне и Даше. Ты не имеешь права уйти.

Лера то трясла, то прижимала, будто баюкая, голову мужа. Она перешла на ровный голос:

– Не умирай, пожалуйста, Игореша. Ты хотел еще сына. Так как же ты можешь умереть?

Лариса Прокофьевна с тетей Галей, которая была соседкой и подругой в одном лице, утирая слезы, пытались отвести обезумевшую Леру от мужа.

– Оставьте меня, я не отпущу его душу. Игорь, помнишь, мы говорили, что умрем вместе, в один день. Еще не настал тот день, слышишь, не оставляй меня.

Она стала тереть его руки, лицо:

– Сейчас, сейчас, я согрею тебя, как ты меня, когда я замерзала, помнишь? Открой глаза, ради всего святого, открой!

В следующий момент ступни Игоря дернулись, шевельнулась рука, задрожали веки. Словно очнувшись от глубокого сна, он приподнял голову:

– Что случилось? Почему я на полу? Что вы плачете?

– Как ты меня напугал, – только и смогла вымолвить жена.

Несколько следующих часов, обессилевшая, Лера пребывала, словно в тумане. До ее сознания постепенно доходило, что сегодня она могла потерять мужа. Приехавшие медики долго не понимали, кому же нужна их помощь.

– На мертвеца вы не похожи, – обратились они к Игорю.

– Дайте успокоительное моей жене, – попросил он.

Как только люди в белых халатах покинули квартиру, раздался междугородний телефонный звонок, который будто стремился довести до взрыва и без того накаленную атмосферу этой крошечной части суши, ограниченной кирпичными стенами. Лариса Прокофьевна подняла трубку и через несколько минут вошла в зал. Она остановилась, замявшись и не зная как начать разговор.

– Мама, что там еще? – безжизненно произнесла Лера.

– Игорь, твоя мама немного заболела. Ничего страшного, не волнуйся. Но лучше вам завтра поехать в Бериславль.

На лице пожилой женщины проступала неумело скрываемая тревога. Игорь почувствовал это:

– C ней что-то случилось? Не бойтесь, скажите мне.

– Ее жизнь вне опасности, но сейчас она в больнице. Вроде бы сердечный приступ, – виновато закончила теща.

Первым автобусом супруги выехали в Бериславль. Их встретила сестра Веры Михайловны, тетя Нина. Накануне, в семь часов вечера, у свекрови случился инфаркт. «Именно тогда Игорю стало плохо», – подумала про себя Лера. Через два дня Вера Михайловна умерла, ненадолго придя в сознание перед смертью и пробыв это время наедине с сыном. Тема их разговора осталась в тайне, как и многие ее мысли и чувства, которые она унесла с собой. Лера не стремилась и даже не хотела знать, о чем говорили сын с матерью.