ГЛЕБ ОХРЕМЕНКО - Жить на Западе – это моя судьба

– А где ты вообще был?

– Там же где и ты, на паспортном контроле. Только почему-то тебя я потерял. В Бен-Гурионе было всего-лишь две очереди. Первая-это та, в которой стояли те, кто приезжал в Израиль с любой, но временной целью, а вторая-та куда должны были выстроится те люди, которые приезжали по Теудат-Оле, в народе ПМЖ.

Впереди меня стояла семья с маленькой девочкой, а в её руках был огромный медведь. В какой-то момент я действительно отвлекся и упустил Ростика из вида.

– Меня задержала граница, отвели в отдельную комнату, допрашивали. Спрашивали сколько денег с собой везу. – Сказал мне Ростик.

Странно, но судя по всему, израильские пограничники работают так тихо, что когда кого-то уводят, то это происходит незаметно.

– Да, а я прошёл быстро и без проблем.

– Ну, конечно, с французским паспортом.

На самом деле, на тот момент у меня никакого "французского паспорта" на руках не было, собственно, как и гражданства ЕС, но наверно в понимании Ростика, мой проездной документ для ЛБГ походил на паспорт.

Ничего не могу сказать, нас встретили и повезли в кибуц в Сдерот.

Сдерот-это город находящийся в полутора часах езды от Тель-Авива. Единственное, что мне на тот момент запомнилось, так это два небоскреба в Тель-Авиве и красивейшая набережная. Больше я не увидел ничего…

Потом началась ежедневная работа на плантации, отдохнуть было фактически негде.

Мы с Ростиком жили в одной комнате. Это жильё, чем-то напоминало тюрьму, где одна двухъярусная кровать, стол и холодильник. Я спал на втором ярусе. Мне по глупости казалось, что именно второй ярус кровати даёт, как бы дополнительную свободу. – Ведь ты смотришь в потолок, а не в верхнюю кровать. Однако на практике-это очень неудобно.

Первая неделя прошла хорошо. Сказать, что я очень уставал нельзя, к тому же это не был период хамсина. Скажу больше, мы были молодые и нам даже хватало сил ездить в Ашкелон на море. Машины не было, но были соседи, которые подвозили нас. Эти соседи были ашкенази (местные), имели свою виллу, при этом были весьма скромными людьми и ездили на Субару.

– Ростик, что делаем в Шабат? – Спросил я.

– Едем в Иерусалим. А то мы уже где только не были, а в столице и не побывали.

– Тогда может заодно возьмём экскурсию в Вифлеем?

– Идея хорошая, но лучше своим ходом, да и Вифлеем находится всего-лишь в 9-и километрах от Иерусалима.

– Хорошо, так и сделаем.

В субботу утром мы купили билет на автобус до Иерусалима и выехали.

Автобус шёл порядка трёх часов, так как заезжал в разные города. На что я обратил внимание, так это на то, что было много русскоязычных.

В какой-то момент я решил одеть наушники и послушать музыку. Тогда были обычные CD плееры. Прошло около часа и мы решили перекусить на остановке. На улице было тепло, мы сели за столик. Никогда не забуду своё ощущение от иврита, когда я услышал за соседним столом разговор двух мужчин. Один говорил другому "а та мудак"(ты обеспокоен?), – а тот мило улыбался.

– Пошли на арабский рынок. – Предложил я, так как побывать в Иерусалиме и не посетить Арабский рынок просто невозможно. Это как отдельный мир. Есть правда сложность в том, что фактически Иерусалим поделён на две части, одна из которых считается опасной из-за арабов. Но мы ни с какими подобными проблемами не столкнулись.

– Ты мне лучше скажи, ты что делать собираешься? – Спросил меня Ростик в автобусе, когда мы отправились в Вифлеем.

– Ты о чём? В каком смысле?

– Я имею ввиду, ты собираешься оставаться в Израиле или уезжать?

– Правда, не знаю. Понимаешь, здесь для меня просто ментально всё чужое, но в Европе просто мне в плане дохода ничего не светит.

– А я точно остаюсь. В Украине ничего хорошего не будет.

– Допустим. Я вот что думаю. Мы вообще ни о чём с тобой говорим. Документов нет. Не в нелегалам же тут торчать. Только если по браку, да только где желающих найти, а за деньги…Так их нет.

– Да ладно, всё разрешится.

Мой принцип жизни, что ничего само не рассосётся, и конечно это тот главный вопрос, который меня и остановил от затеи остаться в Израиле. Но в слух я этого не сказал. Правда был ещё финальный акт, после которого я решил, что это конец и нужно скорее в аэропорт и до Европы.

Конечно и работа меня не устраивала, но плакаться не буду. Просто так получилось, что мы поехали на озеро Кинерет, а именно в этот момент бежали окровавленные беженцы, через границу в Израиль. Увиденное настолько меня потрясло, что я решил, лучше без денег и перспектив, но и без ужасов войны.