Алевтина Чичерова - Отчаявшиеся души

Посидев немного, Юичиро пошел следом, заслышав некую возню, доносившуюся из коридора. Он застал Шиндо в прихожей. Тот снова был облачен в верхнюю одежду и, по-видимому, намеревался уйти. Не замечая Юу, он, взяв с тумбочки ключи от машины, сунул их себе в карман.

– Ой, а я как раз хотел идти к тебе, предупредить, что ухожу, – мягко произнес он, когда обернулся и увидел Амане.

– Ты уходишь? – удивлено спросил Юичиро.

– Да, извини, мне нужно отлучиться на несколько часов, ты не против? – с долей вины во взгляде сказал Микаэль.

– Ты меня спрашиваешь? – Юу поражало его поведение.

– Ну да, ведь ты мой гость, а я вынужден оставить тебя, – просто ответил Мика.

– Ты оставляешь незнакомого человека одного в своей квартире, тебе не страшно? – Юу подозрительно посмотрел на него.

– Нет, – улыбнулся Микаэль, – я не думаю, что стоит мне выйти за порог, ты тут же кинешься выносить все из моей квартиры.

«Да. Ты прав. Я ни за что не стал бы этого делать. Но откуда об этом можешь знать ты, или тебе плевать?»

– Чувствуй себя как дома и, пожалуйста, запрись на нижний замок, – бросил напоследок Микаэль и скрылся за дверью. Юу выполнил просьбу, затем, постояв немного у двери, даже не представляя, что делать в чужом доме, он решил хотя бы осмотреться. Пройдясь по квартире, он выяснил, что она трехкомнатная и довольно большая. Везде, даже в прихожей и спальне царил идеальный порядок.

«Интересно, он живет один?.. Скорее всего, да, иначе не привел бы меня сюда, живи тут кто-то еще.»

Юу решил, что обязательно дождется возвращения хозяина дома, но стоило ему присесть на диван, как вся усталость и пережитое за день, словно тяжелый камень придавили его и уже будучи не в силах противиться, он погрузился в глубокий сон.

Несколько лет назад…

Протяжные стоны наслаждения и жалобные вскрики наполняют небольшую, слабоосвещенную комнату.

«Господи, как же мне больно… Когда это закончится?.. Лучше умереть. Я так не могу, я не могу больше… Нет, только не это. Пожалуйста! Я умоляю, не делайте этого.»

Его утыкают лицом в постель, так что дышать становится трудно, постоянные, неумолимо резкие толчки, заставляющие прогибаться в спине, причиняющие боль и сопровождающиеся блаженным стоном, когда клиент, наконец, кончает и выходит из него. Облокачиваясь на локти и жадно хватая ртом воздух, мальчик надеется, что на сегодня его муки окончены, однако больно сжав плечо, после чего явно останутся синяки, его резко разворачивают на спину. Раздвигая ноги юноши, широкоплечий мужчина вновь с остервенением врывается в содрогающееся тело, немой крик застывает на бледных губах подростка.

«Как же плохо… Хочется выть, кричать. Нет!.. Умоляю… Когда же ты оставишь меня?..Когда тебе надоест измываться надо мной?.. Почему бы тебе на сдохнуть прямо сейчас, похотливая мразь?.. Я ненавижу эту жизнь… Я ненавижу себя!»

– Ах, пожалуйста… – дрожащим от боли и унижения голосом слезно произносит юноша, но ему закрывают рот не дав договорить, грубым поцелуем, прикусывая до крови губу, а затем, отстранившись в животном порыве, ударяют по лицу, отчего на щеке остается красный след.

Заходясь в экстазе от этого зрелища, крепкий мужчина начинает ускорять темп, наслаждаясь, словно музыкой каждым вскриком, что издает мечущийся под ним парень, отчаянно вцепившийся в простыню руками, ибо каждая частичка его тела буквально умоляет мужчину обращаться с ним с особой жестокостью.

– Еще… еще, – находясь в полуобморочном состоянии, срывающимся голосом, шепчет Мика, ощущая металлический привкус во рту. Из последних сил обхватывая руками спину клиента и впиваясь в нее ногтями, он притягивает его к себе.

– Еще, пожалуйста, – просит он.

– Какой же ты ненасытный. Мне нравится это, – губы мужчины растягиваются в мерзкой ухмылке, когда он смотрит, как изгибается юное, стройное и изящное тело, чей хозяин невероятно жаден до секса. Еще несколько рывков и он выводит свой орган, изливаясь на живот, задыхающемуся Микаэлю. Лишь очередной жалобный стон вырывается из его груди, перемешивающийся с болью, когда его хватают за волосы и приподнимают голову, обдавая лицо теплой, липкой жидкостью, а затем отпускают.

Оставаясь лежать, он, тяжело дыша, наблюдает как человек, что только что нависал над ним, одевшись, бросает деньги на тумбу, стоящую около широкой постели.

– На днях я загляну, – с умиротворенным выражением, запечатлевшимся на его отвратительном лице, бросает мужчина, по пути к двери. Приподнявшись, самым что ни на есть приветливым тоном, Мика произносит, пытаясь унять и скрыть дрожь: