Ольга Погодина-Кузьмина - Сумерки волков

Решив, что воздушные горести и земные радости бывших подружек помогут ему разобраться в себе, Игорь взял билеты на скоростной поезд.

За год он успел распробовать вкус Москвы, ее размах, бестолковость, бодрящий клубный ритм. Но Петербург держал его, как ил удерживает корни водяной кувшинки. Являлся в спутанных снах, манил свинцовыми реками, осенними влажными сумерками. Москва принимала в свою веру без исповедей и отречения, там можно было начать все заново, отбросить прошлое, как старую кожу. Но Петербург тянул обратно, в каменный мешок, к нераскаянной горечи и неоплатным долгам. Скованный этой властью, Игорь так и не решился продать или сдать питерскую квартиру, которую Георгий купил для него четыре года назад.

Вика устраивала вечеринку в недавно открытом лаунж-баре, где с палубы-террасы открывался вид на осеннюю Неву и Петропавловскую крепость. Игорь вошел и увидел: четыре феи, длинноногие, нарядные, будто позировали для фотосессии, откинувшись на низких кожаных диванах. Обыкновенные мужчины и толстенькие девушки за соседними столиками с тоской и завистью смотрели на красивых, длинноногих, загадочных. Исподтишка рассматривали их платья, яркие туфли-лодочки, модные начесы, розовые и зеленые мобильные телефоны, которые девушки ласкали и поглаживали, как живых зверьков.

Игорь вспомнил свою работу в модельном агентстве, невсамделишную кукольную жизнь за оборотом глянцевых картинок. Теперь на этой планете он чувствовал себя как астронавт.

Завидев его, Китти радостно взвизгнула. Сдвинув на лоб стрекозиные очки, обняла, ткнулась в губы щекой, испачкала его подбородок помадой, начала стирать ее пальцами в аквамариновых кольцах.

— Зая, ты такой ухоженный! Ты бороду лазером удаляешь? А джэкет — Линдеберг? Видел его новую коллекцию? Класс!

Вика разглядывала Игоря в упор:

— Прямо возмужал! Я говорила, у него пик внешности будет с двадцати пяти до тридцати.

— Что бывает, когда мужской носок возмужал, оброс и поседел? — спросила смуглая брюнетка с раскосыми глазами и сама ответила. — Валенок же!

Катя обвилась рукой вокруг шеи Игоря, ткнула острым ногтем в сторону двух подружек:

— Наташу ты знаешь. Вот я не помню, Алька была при тебе?

Брюнетка протянула руку через стол:

— Алевтина. Мы та-ак рады тебя видеть!

Из динамиков мяукал Брайан Молко, официант выставил перед девушками партию нарядных коктейлей с зеленой мятой и алыми вишнями. Для блондинки Наташи приготовили стакан морковного сока и стебли сельдерея в стакане. Она ждала ребенка, под розовым джемпером заметно округлялся тугой животик. Размешивая сок, она обратилась к Игорю:

— А ты решил в агентство вернуться?

— Зачем ему возвращаться? — деланно изумилась Китти. — У человека свой бизнес! Рядом любимый, он весь в шоколаде.

— Любимый — это что, Измайлов?

— Кстати, как там Измайлов? — полюбопытствовала Вика. — Оклемался после покушения?

Год назад Георгий попал в больницу с ножевым ранением и сотрясением мозга. Как сам он говорил, сцепился с хулиганами у Финляндского вокзала, получил удар по голове, хотя многие, включая Эрнеста и Маркова, считали, что эта странная история была как-то связана с бизнесом. Игорь ждал его в Хельсинки и пережил тогда несколько тревожных часов. Приключения позапрошлого лета сейчас вспоминались, как обрывки бессвязного триллера.

— С ним все в порядке, — ответил он. Заказал себе коньяку.

Алевтина приподнялась, с плотоядной улыбочкой раздула ноздри, словно Змеевна из сказки, почуявшая «человечий дух», — к ним подходили два незнакомых Игорю парня. Старший, белобрысый, крепко сбитый, с рельефной мускулатурой, был одет в обтягивающую тенниску. Его руки от запястий до плеч покрывали цветные татуировки — змеи, цветы, драконы. Он представился Юрой, пожал руку Игорю, деловито перецеловал девиц. Младший, тощий, с длинной челкой, в узких джинсах-колготках и в майке с изображением зеленого кислотного ада, где жрали друг друга яйцеголовые демоны, молча плюхнулся в кресло. Схватил со стола меню, обжег Игоря недобрым взглядом исподлобья. Веки его обведены были растушеванным черным карандашом, как у рок-звезды.

Толстенькие девушки за соседним столиком уже открыто разглядывали и обсуждали их компанию. Катя наклонилась к Игорю, зашептала горячо и виновато:

— Солнышко, честное слово, я Вичку предупреждала, чтоб его не звали! Но мальчик же не понимает человеческих слов.

— Кто?

— Алекс! Ну Леша! Ты же в курсе, у них… ну, было с Измайловым. Еще когда ты жил на Сицилии. Ничего серьезного, конечно же! Только мальчик намечтал себе большую светлую любовь.