Вячеслав Шоболов - Русская Амазонка

После нескольких метров подъема по стволу дерева, мне совсем расхотелось быть Тарзанкой или Тарзанихой, не знаю, как правильно, но знаю, что ободралась вся, это точно. И вообще лазить по деревьям голышом это извращение. И бананы станут, не нужны. Но очень кушать хочется. Наконец намеченная гроздь рядом.

Все ногти обломала об заразу такую, тяжелая гадина, никак отрываться не хочет. Ну, ничего! Мы тебя не нытьем так катаньем возьмем. По одной штуке надергаю…

Да, если так питаться, то скоро стану, похожа на один саднящий синяк. И куда эти чертовы бананы запропастились, я же их старалась кидать на открытое место. Из всех сорванных нашла всего с десяток, а нести их как? Вот тебе и корзина вспомнилась. А пить, как хочется! Ох! Дорогой трудною мы в город Изумрудный придем когда-нибудь. Шагай, Ева драная!

После воды, как на свет народилась. И во всем-то он прав, этот мужик. А-а! Он, небось, как царь Кощей над златом чахнет. Как я раньше не догадалась. Бросила свои запасы у воды и вприпрыжку побежала к хижине «дядюшки Тома».

Тихо, пусто, только крест свежий появился.

– Сережа! – молчание, никого.

Крышка легко поднялась, тут я и села, не веря своим глазам. Этого не может быть, как в сказке: золото, бриллианты, рубины, жемчуг, браслеты. Страшно прикоснуться, вдруг проснусь. Положила руку сверху – холодное. Искушение было выше моих сил. Надо примерить. Выбирала долго, потом решила посмотреться в ручье.

Черная гладь скользящей, по отполированному камню, воды отразила совсем незнакомую мне девушку. Сколько я не смотрела на себя? Широко раскрытые карие глаза смотрели с восхищенным удивлением с загорелого лица, которое обрамляли темно-русые вьющиеся, длинною до груди, волосы. Над челкой, переливаясь всеми цветами радуги, блестела маленькая бриллиантовая диадема. Длину загорелой шеи подчеркивали три нитки жемчуга разной длины. На левой руке змейкой извивался серебряный браслет с позолотой, подмигивая рубиновыми глазками-точками. На среднем пальце правой руки мерцали слезки алмазов в тончайшей оправе кольца. Я встряхнула головой, не веря своим глазам, и мочки ушей покрылись каскадом мельчайших искр от сережек искусной работы из тех же камней и металла. Присела на валун и с грустью стала перебирать в руках свою маленькую корону.

Принцесса без постели и нарядов. Да, да… Новое платье короля… От обиды слезы сами побежали по щекам. Красивая, а для кого? Для этого солдафона? Или для этих попугаев? Попка дурак – к! Попка ду – рак – к! Тьфу! Черт бы вас всех побрал, вместе с вашим раем! Кому я здесь нужна?! Даже трахнуть не кому! Гады! Все гады! Банан что ли съесть с горя? Стоп! А где они? Я же их здесь оставила? Это совсем подло!

– Серый! Выходи! Я знаю, что ты здесь! Мы квиты! Слышишь?! Я согласна на все! Только выходи! Несносный мужик! – нервы не выдержали, и разревелась в голос.

Легкий шорох заставил вздрогнуть и обернуться. В траве стояла золотая чаша, наполненная кокосовым молоком. Осторожно, боясь расплескать, поднесла ее к губам, и с жадностью стала пить это райское наслаждение. Хотела сесть удобней и чуть совсем не упала – перед ручьем стоял огромный серебряный поднос, полный отборных бананов и каких-то еще плодов.

– Я приветствую мою королеву! – повела глазами в сторону голоса, и рот сам собой открылся от изумления. Такого я уж совсем не ожидала: в двух метрах от меня стоял воин с копьем в руках и полной боевой раскраске. Я просто потеряла дар речи.

– Не падай в обморок русалка-Настя! Это всего лишь – я.

– Ох! Ну и денек! Ты, что смерти моей хочешь?

– Нет. Только даю понять, что надо жить вместе и дружно, а будешь еще шутки выкидывать, исчезну и все. Ну, как – мир?

– Мир! Чумазенький! Мир! Куда ж я от тебя денусь? – я бросилась ему на шею и, наверное, именно в этот момент поняла, какой он по-настоящему добрый и самый близкий.

Не вижу смысла вспоминать и пересказывать каждый день, прожитый на острове. Пробегусь вкратце по основным моментам, чтобы потом избавиться от дополнительных пояснений.

Это была наша последняя ссора, и дни стали почти как близнецы. В сложных ситуациях всегда выручает выработанная привычка. Чтобы не сойти с ума от безделья, я настоял на каждодневных занятиях и тренировках. Начали с искусства выживания в безвыходных положениях: что есть, где взять воду, как развести огонь, где прятаться и как, умение маскировки, охотиться и ставить силки, делать ловушки, владеть всеми видами холодного оружия. Почему-то у нормальных людей холодным считается только нож или сабля, а ведь почти все предметы, окружающие нас, можно отнести к этому виду.