Хелен Рой: Транзит на счастье (СИ)

Ночь и тишина, данная навек.

Дождь, а может быть падает снег.

Всё равно, бесконечной надеждой согрет,

Я вдали вижу город, которого нет.

Где легко найти страннику приют.

Где наверняка помнят и ждут.

День за днём, то теряя, то путая след,

Я иду в этот город, которого нет.

Там для меня горит очаг,

Как вечный знак забытых истин.

Мне до него последний шаг,

И этот шаг длиннее жизни.

Кто ответит мне, что судьбой дано?

Пусть об этом знать не суждено.

Может быть, за порогом растраченных лет

Я найду этот город, которого нет.

(Игорь Корнелюк — "Город которого нет")

Угнетающая тишина стояла в пустом кабинете. Вот уже в который раз Александра брала холодными онемевшими пальцами чистый лист бумаги, придвигала к себе и вновь отодвигала. Она встала из-за стола и обняв себя руками сделала несколько шагов по направлению к дверям. Этот белый клочок бумаги должен был стать спасением одной жизнь, при этом загубив другую. И чем отчётливей Сашка это понимала, тем страшнее ей становилось, а сердце сжималось от чувства вины и крайней безысходности положения. Если бы не та случайная встреча, произошедшая десять лет назад, повернувшая всю жизнь в другое русло, то возможно сейчас бы она не стояла перед таким трудным выбором. Сколько раз Князева проклинала тот день, когда встретила Тимура Зарубина! Резвый по-своему отблагодарил за спасение своей жизни — забрал у неё двух самых близких и любимых людей. Но ему показалось и этого мало и теперь он хочет отнять то последнее, что ещё осталось, поставив её перед таким тяжёлым выбором.

Боже как она его ненавидит или всё-таки не смотря ни на что любит? Тогда это сумасшедшая, не правильная любовь, её не должно быть! Со временем ничего не забудется, а станет только больнее. И цена за всё будет слишком высокой…

Девушка грустно усмехнулась, посмотрела в окно, за которым всего в нескольких метрах красовался осенний парк. Воспоминания, связанные с этой аллеей нахлынули волной тоски и одиночества. Перед глазами возникло лицо Виктора. Она знала это лицо наизусть. Не подымая век в своём тумане воспоминаний, снова и снова любовалась им — вот движение сведённых бровей, вызванное не пониманием, а вот изгиб рта… Александра почувствовала, как учащённо забилось её сердце, кровь быстро понеслась по венам, во рту сделалось сухо…

Она помнила всё очень отчётливо, каким он был в тот день — его синие глаза напоминающие море и становившиеся ещё темнее от страсти. Да, она хорошо помнила силу его рук, жаркие поцелуи… Но вот чёрный туман поглощает любимого и на его месте возникает новый образ не менее дорогой и желанный — Олег. С ним всё было по-другому. Не было нежности но была бешеная страсть, сжигавшая дотла. Она так сильно любила обоих…

Зазвеневший телефон, растопил остатки воспоминаний. Александра медленно повернулась к столу, потянула руку к трубке, но тут же её отдёрнула. Новая трель звонка. Она точно знала, что это Тимур.

— Да, — коротко бросила Князева, сняв трубку.

— Ты решила?

Девушка отчётливо слышала его дыхание, словно Резвый присутствовал здесь, в этом кабинете.

— Да… решила…

— И?

— Я согласна.

— Вот и молодец, — бросил он последние слова и в трубки послышались длинные гудки отбоя.

Александра, с лицом белым как мел, села на стул. Её руки бессильно упали на колени. Она увидела, как на листок бумаги упала непрошеная одинокая слеза. Взяла ручку и быстро, чтобы вдруг не передумать стала писать заявление.

Холодный ветер пронизывал до костей, швыряя в лицо мокрый снег. Прохожие натягивали на лицо капюшоны, пытаясь укрыться от непогоды.

Невысокая худенькая девочка-подросток остановилась у пустой витрины гастрономического магазина. Холод сотрясал её хрупкое тельце, одетое в старое клетчатое пальто. Такие мелочи как капризы ранней весны её мало волновали. Она, как в прочем и всегда не спешила домой, а прижавшись к стеклу, переминаясь с ноги на ногу, стараясь хоть как-то согреться, с нескрываемым интересом вглядывалась в торговый зал заполненный людьми. Ей нравилось наблюдать за посетителями "Иртоны". Сашка представляла себе: что когда-нибудь — когда она вырастет, получит первую зарплату и придёт сюда, то непременно купит килограмм сосисок на талоны, нет лучше два, и устроит себе настоящий праздник. В животе громко заурчало.