Кэрри Лонсдейл - Новый путь

Этого Дилану не хотелось. Сегодня он и без того потерял достаточно времени.

Джой сидела и ждала, какое он примет решение. Дилан отметил, как крепко она сжимает руль, как твердо очерчена линия скулы и напряжена спина. Интересно. Одевается как сестра, слушает любимую музыку сестры, и в сумочке у нее список, составленный сестрой. И все же разговаривать о ней не хочет.

Возможно, не хочет разговаривать на эту тему с ним. Он ей не друг… пока. Над этим придется поработать. Дилан поднял палец.

– Еще один вопрос. Ты умеешь водить?

Она взглянула на него из-под ресниц длиной в целую милю.

– Ты серьезно?

– Это справедливый вопрос. Моя жизнь в твоих руках.

Джой побледнела.

– Я вожу с восьми лет.

Выражение лица Дилана сменилось на нерешительное.

– Даже не знаю, пугаться мне, завидовать или восхищаться.

– Все сразу, – сухо сказала она. – Я провела много времени на ферме у дедушки, управляла трактором и старым грузовиком. Еще вопросы есть?

Дилан жестами показал, что запирает рот на замок и выбрасывает ключ.

– Тогда ладно. – Она вырулила с парковки и выехала на шоссе, ведущее на восток, в сторону Флагстаффа.

– Прости за резкость, – сказала она примерно через четверть мили. – Просто… – Она пожала плечами. – Я не люблю говорить о ней.

– Да ладно, я понимаю. Мы едва знакомы. Ты мне ничего не должна, тем более не должна извиняться.

– Благодарю за понимание.

Он успел понять больше, чем она думала. Дилан работал в индустрии, где крошечный обрывок личной жизни мог взорвать прессу и вызвать шквал слухов. Он был очень разборчив в том, чем можно делиться и с кем. Поэтому и решил более не выказывать любопытства – какой бы заманчивой ни казалась мысль написать песню о новой знакомой.

Чтобы освежиться, Дилан протянул ладони к вентиляционным решеткам на приборной панели. Джой включила кондиционер и подняла верх. Ехать по шестьдесят шестому шоссе с поднятым верхом представлялось ему святотатством, но жаловаться он не собирался. Было жарко, и он изнывал от желания помыться. Оставалось надеяться, что в баре, где запланировано вечернее выступление, будет возможность принять душ.

– Ты профессиональный музыкант? – спросила Джой.

– Скорее сочинитель песен, но да, в каком-то смысле, полагаю. Как ты узнала?

– Если не считать гитары на заднем сиденье? Ты упоминал о вечернем выступлении, и у тебя не рядовой вокал.

– Спасибо. – Он едва заметно улыбнулся. Дилан мог бы целый день слушать ее комплименты. Он был бы не прочь тоже ее послушать. И готов был поспорить на целую пачку синих гитарных медиаторов «Скример», что у нее замечательный голос.

– А как насчет тебя? Ты поешь?

Она подняла ладонь.

– Не буду скромничать. Ты видишь певицу номер один из всех поющих в душе, настоящую суперзвезду Западного побережья.

Откинув голову, Дилан громко рассмеялся.

– Играешь на каком-нибудь инструменте?

– Нет. Но сколько себя помню, всегда была одержима музыкой. И любимой игрушкой был пластиковый магнитофон.

– А у меня была пластмассовая труба. Она ревела, как умирающий лось. И я повсюду таскал ее с собой. А чем ты занимаешься, когда не раскачиваешься под «Уиглз»?

– Я участвую в соревнованиях по серфингу.

У него отвисла челюсть.

– Не может быть. Этого я не ожидал. Хотя теперь, когда ты сказала, для меня это очевидно, – произнес он, глядя на Джой оценивающим взглядом.

Она сморщила нос.

– Очевидно?

– Блондинка. Синие глаза. Веснушки на переносице. Наверное, на солнце ты загораешь за один день.

– Ты делаешь из меня какой-то штамп, – язвительно заметила она. – И почему я чувствую себя оскорбленной?

– Не надо. Ты девушка из Калифорнии. Ничего плохого в этом нет. – Не в силах сдержаться, он принялся напевать припев из песни «Бич Бойз». Джой рассмеялась; она даже начала покачивать плечами и изображать Кристину Агилеру, отбивающую такт пальцами. Именно такой реакции он и хотел. Если она расслабится, то, возможно, раскроется. А еще ему нравился ее смех. В закусочной Джой выглядела грустной и одинокой, а когда он стал задавать вопросы о сестре, снова погрузилась в меланхолию. Улыбаясь, девушка вся сияла, так и лучилась энергией радости. Очень плохо, что он больше ее не увидит.

– Где ты сегодня выступаешь? – спросила она.

– В какой-то забегаловке. – Дилан не помнил названия, и ему было все равно. Посмотрит позже, когда они подъедут к городу. Погрузившись в кресло поглубже, он устроился так, чтобы видеть Джой, не поворачивая шеи.