Лили Рокс - 1001 ночь с деканом

Чтобы хоть немного заткнуть ее, Федор впился в ее губы с поцелуем, и та замолчала, только крепче прижав его ягодицы ногами. Когда Федору надоела езда сверху, он быстренько перевернул Наташу на живот и вошел сзади, так она стонала, уткнувшись лицом в подушку, а он мог поглубже просунуть в нее свой немаленький член.

Чувствуя приближение развязки, Федор вынул член и брызнул спермой на спину девушке, и та снова заныла:

– Федя! Ну ты не мог сделать это в полотенце?

Все, хватит! Федор встал с кровати и прошел в ванную. Вернувшись через пять минут, он увидел Наташу, разлегшуюся на его кровати и лениво переключавшую каналы на пульте управления. Она не собиралась уходить, а его это не устраивало никоим образом.

– Я вызову тебе такси, – сказал он, демонстративно отпивая пиво из банки и наблюдая за реакцией девушки.

Ее лицо вытянулось, и пока было непонятно, была ли это реакция на ее скорый уход или на пиво, против которого она выступала еще при приходе.

– Я думала, что останусь у тебя, – протянула она, садясь на кровати и размахивая своими огромными сиськами, словно бидонами. Федор смотрел на них уже без прежнего интереса. Сейчас ему хотелось усесться за компьютер и поиграть в онлайн игру. Наташа была в этом доме лишней.

– Прости, детка, но с утра придет моя мама, и у нее могут возникнуть вопросы, – покачал головой Федор, делая очередной глоток.

Обычно после этих слов девчонок сдувало словно ветром, но Наташа оказалась совсем запущенным случаем.

– Представишь меня как свою девушку, – сказала она, дотрагиваясь до своей груди и как бы намекая на еще один половой акт.

Федор прыснул, и брызги пива полетели на ее грудь, которую Наташа сексуально демонстрировала. Она подскочила с кровати и, ругаясь, побежала в ванную, чтобы ополоснуться.

Вот так, пиво стало виной их столь мимолетного разрыва. Закрыв дверь за недовольной пышногрудой Наташей, Федор вздохнул с облегчением.

Но теперь, сидя на совещании и вспоминая прошлый вечер и огромные груди Наташи, он почувствовал, как между ног началось какое-то шевеление. Эрекция всегда приходила не вовремя, особенно, во время совещаний и разговоров с родителями студентов, особенно, с мамами, которые порой были поинтересней самих студенток.

Федор снова погрузился в воспоминания, и на его памяти всплыла мадам Жалинская, которая очень сильно возмущалась по поводу отчисления ее дочери за прогулы. Федор Петрович убеждал женщину в том, что студентка не посещает занятия неделями, показывал журнал посещений, потом призвал на помощь преподавателей. Но в конце разговора, когда Жалинская уже согласилась с отчислением дочери, приняв к сведению все факты, подтверждающие правоту декана, она разрыдалась, упав на грудь Федору Петровичу и прижавшись к нему своими бедрами.

Федор сначала опешил, потом погладил плачущую женщину за плечи, а она, пользуясь случаем, бухнулась на колени и принялась прижиматься лицом к его паху.

– Что вы делаете? – возмутился Федор, хотя сам понял, что еще в тот момент, когда она прижималась к нему своим плоским животом, он уже чувствовал тяжесть, возникшую внезапно внизу.

– Я не хочу, чтобы мою дочь отчислили. Помогите мне, Федор Петрович!

С этими словами она прижала его к кафедре и рукой вцепилась в его стоящий член.

– Ольга Васильевна, успокойтесь! – попросил Федор, впрочем, весьма вяло.

– Нет, не дождетесь! – она усмехнулась и резко расстегнула ширинку на его брюках.

– Черт, – пробормотал Федор, пытаясь застегнуть штаны и чуть не прищемил губы настойчивой мамаши.

Пришлось удалиться с ней в комнатку, пристроенную к аудитории, где Ольга Васильевна уже не сдерживала себя, отсасывая большой и толстый декановский член в надежде на его сговорчивость. В конце концов, Федор усадил ее на стол, и, только вставив в нее свой детородный орган, кончил почти моментально, настолько сильно его возбудила эта горячая мать студентки, которая, как оказалось, первоклассно сосет.

После того случая, Жалинская еще пару раз наведывалась в университет, многозначительно смотрела на Федора, но он делал вид, что ничего между ними не было, хотя ее дочь была восстановлена и училась в университете до сих пор, также прогуливая и не проявляя никакой инициативы в учебе. А ведь она даже не подозревала, чего стоило ее матери, чтобы ее оставили на курсе!

Наконец, совещание закончилось, и все разошлись по своим кабинетам. Федор направился к себе, теперь уже зевая на полных правах.