Елена Рейн - Немезида

– Ладно, будем в шесть у вас. Пока! – с усталостью сказала я.

– До завтра, любимая! – счастливо прошептал Алексей.

Придя домой, я приняла душ, потом направилась к сестренке почитать ей сказки перед сном. Мама уже отдыхала, поэтому, уложив Светочку, я решила посидеть на крыльце.

Очень плохое предчувствие терзало мою душу! До такой степени плохое, что даже было больно дышать. Да что же это? Почему мне казалось, что я в последний раз сидела так беспечно на крыльце? В своем сознании я видела черные полосы, которые переплетались с красными. Что это значило? Черт, что сила виены хотела мне показать этими знаками? Попробовала сконцентрироваться, но как только волны энергии пошли к полоскам, меня начало трясти. В голове появились смутные образы диких волков. Вся видимая картина представляла собой полотно красных пятен и сопровождалась страшными криками, безумной болью и черной агрессивной жестокостью. Мое тело сковало от боли так, что я согнулась на крыльце, тихо скуля от невозможности дышать.

Когда минут через двадцать боль отступила, я решительно встала и пошла домой. Нужно завтра ночью уходить из дома. После званого ужина, когда все будут расслаблены, я смогу спокойно уйти с территории стаи нашего альфы. А если я не уйду, то будет большая беда, не знаю с кем и когда, но знаю, что мне нужно бежать. Если я правильно поняла предупреждение силы виены, то навлеку ужасную смерть, только чью и когда, оно не подсказало. Значит, уйду завтра, сегодня мне это не удастся, не зря же платят моим теням, которые следят за мной день и ночь. Завтра ночью пойду в лес с Лешей, усыплю его, а потом сбегу. Надеюсь, что мои предчувствия не говорят о завтрашнем дне!

В нашем доме с пяти часов вечера был настоящий дурдом в виде трех представителей женского пола. Если Светика я красиво заплела и одела в белоснежное платье, то сама еще ничего себе не сделала. Мама, судя по мелодии, которую она пела про себя, уже почти собралась. Ну а я в нижнем белье стояла перед шкафом, не зная, что надеть. Одежда, конечно, есть, но хотелось назло всем надеть рваные джинсы и топик, смазать волосы гелем и с выражением ломовой лошади заявиться на вечер. Ну а что? Это же принудительное приглашение! Так и получили бы, что хотели. Я бы сделала это, но мама расстроится! Ладно, платье морской волны и черные туфли подойдут.

Когда через пятнадцать минут я была готова, мама, увидев меня, прошептала:

– Ой, Леночка, тебе очень идет. Такая красавица! Может, тебе помочь с прической? – с улыбкой спросила родительница.

– И так пойдет! – проворчала я, взяв сестренку за руку, выходя из дома.

– Кто бы мог подумать, что такой ангел умеет ворчать и рычать… – с недоумением проговорила мама.

– А я ангел с черными крылышками! – поделилась с ней своей тайной.

– Мама, мама, а я ангел с белыми крылышками! – прощебетала Светочка, и от ее слов меня резко дернуло волной холода.

Предупреждение? Предчувствие? Как же мне не хочется идти, хоть плачь и болезнь себе придумывай.

– Пойдемте, мои ангелочки! Волки уже заждались! – улыбаясь, сказала мама, и мы пошли.

На вечере все улыбались и смотрели на меня с таким выражением, будто они что-то такое хорошее про меня знают, но это секрет. А я-то понимала, что на этом паршивом гнилом ужине ничего хорошего случиться вообще не могло.

Света подошла ко мне и попросила показать ей сад, что я с великой радостью сделала, чтобы убежать от этих лицемеров. Леша со своей любовью за эти полчаса у меня уже поперек горла стоял.

Светочка так быстро бежала в сад, что мне пришлось прибавить шаг, чтобы догнать ее. Когда мы оказались на месте, она с удовольствием и радостью в глазах стала кружиться на поляне, которая была выполнена просто восхитительно. Декоративные клумбы с разными видами цветов, а в центре нежные хризантемы разных сортов представляли собой композицию в виде огромной розы.

Сестренка кружилась и смеялась. Это было так нежно и радостно, что я сама стала улыбаться.

– Никогда еще у меня не было такой красивой девушки в постели, – услышала я голос почти рядом с собой.

Стремительно повернулась и уставилась на мужчину лет сорока, очень высокого, огромного, подтянутого, приятной внешности, с сильным зверем внутри. Хотя, судя по ауре, не только сильным, но и жестоким. Вся его сущность кричала, что этот хищник – безжалостный зверь. И что самое страшное – этот хищник увидел во мне добычу.

– Извините, нам уже пора идти… – с вежливой улыбкой сказала я, надеясь, что мой голос не выдаст страх и неприязнь.