Нила Кинд - Спасибо за то, что ты есть

– Освободи руки, буду писать.

– Хватит тебе одной.

Сашка перещёлкнул наручники, освободив Кургузову правую руку, а левую пристегнув к дверце.

– Может, я левша, – проворчал тот.

– Ты правша, – спокойно ответил Сашка, подвинул планшет с бумагой и ручкой, сам вышел из машины.

Телефон снова зазвонил. Отец. Они редко разговаривали вот так, на расстоянии.

– Сын, Таня мне рассказала… Я хочу знать твои намерения.

– Они уже осуществляются.

Сашка на физическом уровне ощутил, как отец напрягся.

– Пап, он пишет признания, то, чего ты испугался, делать не пришлось.

– А ты бы… сделал?

Сашка вспомнил, как тряслась от ужаса Таня у него за спиной, представил, как несколько мужиков насиловали четырнадцатилетнюю девочку, сломали ей здоровье и жизнь и вышли на свободу через шесть лет… И других, кто не отважился заявить, не веря в справедливость…

– Да. А ты?

Теперь пришла очередь отца вспомнить, как держал за руку умирающего сына, глаза жены…

– Да…

– Значит, ему повезло.

Кургузов всё ещё писал, точно насобирал на пожизненное… Сашка сел на траву, прислонившись спиной к стволу берёзы. Поймал себя на мысли, что уже очень давно не был в лесу. Наверное, сейчас и грибы есть. Вдыхал ароматы наступающей осени… Вспомнил, что позавчера была годовщина смерти Таниной мамы. Ах ты ж… Она с малышом, наверное, и на кладбище ездила, ему не стала напоминать… Потом вернулся к своему «делу». Не хотелось оформлять Кургузова как явившегося с повинной. Добиться бы заявлений от его жертв… Однако он понимал, как тяжело будет родителям девочек снова окунаться в эту грязь и боль, не говоря уж о самих девочках… Для очистки совести всё-таки позвонил тем двум семьям, чьи координаты списал из дела Кургузова. Как и ожидал, услышал отказ и просьбу оставить их детей в покое… Хотя бы сообщил им, что насильник понесёт наказание. По его собственному делу срок давности уже истёк…

Позвонил Дмитрию в отдел.

– Всё нормально. Скоро привезу.

– Могу порвать твой рапорт? – с облегчением спросил тот.

– Можешь.

Наконец, увидел, что Кургузов выпрямился. Закончил, значит, своё жизнеописание…

Сашка снова защёлкнул наручники на его руках, пробежал глазами написанное, опять почувствовал желание убить его прямо тут… Сколько же трагедий даже не дошло до разбирательств…

– Про нашу встречу, смотрю, так и не вспомнил, – с тяжёлой усмешкой сказал он, заводя машину.

– Вспомнил, – отвернувшись к окну, ответил Кургузов. – Вон по ним, – он кивнул на приборную доску, там стояла маленькая фотография, такая, как на заставке телефона, – Таня с Андрюшкой в обнимку. – Случай, мать его… Да только по твоему делу срок давности вышел. – Помолчав, добавил: – Не думал, что выживешь.

– Хочу тебя предупредить, – произнёс Сашка, – второй вариант по-прежнему висит над тобой. Так что умоляй судью о пожизненном.

Определив Кургузова в камеру предварительного заключения, пришёл в отдел.

– Ну что, – спросило начальство в звании майора, которого в отделе все называли исключительно по отчеству – Михалыч, беря из рук Сашки стопку исписанных листов, – полегчало твоему животу?

– Полегчало немножко, – ответил Сашка, поняв, что Дмитрий уже ввёл всех в курс дела. – Там, – он кивнул на переданные им листки, – несколько клиентов для задержания.

Михалыч перелистнул пару страниц.

– Ого… Как тебе удалось раскрутить его на такое? От показаний не откажется?

– Скажем так, он мой большой должник. Если откажется, долг многократно возрастёт…

– Ладно… Отпускаю тебя на сегодня. «Поболей» ещё чуток, тем более завтра выходной. Почти что отпуск у тебя получается.

*

Семья была вся в сборе. Даже отец. Они тактично уступили прихожую Тане и Сашке для первых объятий, потом его целовала мама, отец крепко сжал руку, заглянув в глаза. Сестрёнки по очереди повисели на его шее.

– А где мой сын? – спросил Сашка.

– Пойдём, покажу, – Таня взяла его за локоть, с таинственным видом увлекла вглубь огромной квартиры. У них была в ней своя комната. Андрюшка спал в кроватке, вместе с ним там же расположился Бонд со своей подружкой и Серый.

– Не обижает он их? – Сашка склонился над кроваткой, его сердце, как всегда при взгляде на сынишку, мгновенно растаяло.

– Сегодня крепко схватил Бонда за ухо, я испугалась, что тот его оцарапает, но нет… Вытерпел, даже не мяукнул.

– А ссадины на коленках откуда? Об асфальт приложился? – спросил он, ругая себя за то, что не заметил их раньше, ссадины были уже поджившие…