Андрей Соколов - Я буду ждать тебя в Уиже

– Центральный вход через ворота, справа, где стоит машина, – пояснила она, – но там навалены мешки с маисом и всякой всячиной, а здесь таинственная жизнь, как в детстве.

Всё восхищало Сергея: красивый сад, три этажа под фигурной крышей, безоблачная ночь и главное, что они вдвоём. Давно он не испытывал подобного волнения. Его сердце бухало в нагрудный карман голубой рубахи. Дом, казалось, отвечал осторожным эхом из глубины.

Валери провела его через кухню в зону патио. Сергей вдохнул полной грудью зимнюю ночь августа. На площадке из серого камня, обрамлённого фигурным кустарником, шесть пар смело могли бы кружить вальс или танго.

– Это что за фикус с грушами? – удивлённо спросил Сергей, трогая ветвь с тёмно-зелёными плодами в свете кухонного окна.

– Ты никогда не видел, как растёт манго? – Валери нежно улыбалась. – Здесь это самый вкусный фрукт. Просто конец зимы, и они ещё неспелые.

– Манго и авокадо росли до сих пор как-то без меня, – развёл он руками, – но мы это поправим. А запах в саду очень знакомый.

– Я тоже удивилась, когда увидела изгородь из рута, – Валери провела рукой по молодым листьям, – большая редкость для Анголы, а в Швейцарии встречается в предгорьях, но не такой высокий.

– В ночь на Ивана-Купалу, в июле с шестого на седьмое, жёлтый рут для влюблённых распускает красные цветы. Но чтобы их увидеть, нужно прыгать через костёр и купаться нагишом. Хорошие праздники были у нас в старину, – веселился Сергей.

– Наш праздник сегодня не хуже, – смеялась Валери.

Она погасила свет на кухне, и в саду включилось небо. Ярких ночных звёзд, как на юге России, Сергей не увидел, но россыпь игл над их головами плелась нежнейшей кисеёй, сгущаясь под горизонт. Розовый костюм Валери теперь казался коралловым, а его рубашка рядом почти белой.

– Южный Крест? – Сергей вопросительно повёл подбородком в сторону трёх звёзд над кромкой сада, пытаясь определить четвёртую в большом скоплении.

– Да! – Валери тихо прислонила голову к его плечу, обняв ладонями крепкую руку, – А Млечный путь рядом – Бриллиантовая Шкатулка.

– Никогда не думал, что они так низко над землёй. Есть легенда, что Адам и Ева любовались этим созвездием, пока их не выгнали из рая.

– Думаешь, это было в Уиже? – она зажмурила глаза.

– Теперь уверен!

– Как бы я хотела показать тебе Гану! Тот Южный Крест и тысячу водопадов. Думаю, Адама и Еву выгнали оттуда, и за дело. Там прошло моё детство. Папа был директором угольной компании. Нас с сестрой все любили. Мы носились по деревне с детьми, играли, где хотели. Ганцы всегда были приветливы и лишь немного опекали. Не помню, чтобы были серьёзные болезни или другие проблемы. Но всё когда-то заканчивается.

Отец купил дом на берегу Женевского озера, он был немолод, и мы с сестрой пошли в большую школу. Пришлось учить французский. В Швейцарии оказалось, что я похожа на маму-китаянку. Сверстникам это ужасно не нравилось, а старшая сестра была в отца, и у неё сложилось всё отлично. Папа работал в Сиане инженером в компании по добыче угля. Там они познакомились с мамой, полюбили друг друга. Она была переводчицей. Потом правительство национализировало фирму. Ещё в той провинции нашли Терракотовую армию. Мы ездили её смотреть, когда отец был жив.

Сергей внимал печалям Валери, каждой нотке дражайшего голоса, сопереживал неостывшей детской боли своим сердцем, всё сильнее прижимая её к себе.

«Как же она страдала! Ребёнку, выросшему точно в раю, в свободе и любви, терпеть презрение от сверстников только за то, что он похож на маму?! От пузатых обжор в смокингах, от противных швабр-барби в чёрных платьях. Чувствовать себя изгоем в детстве – немыслимо! Нет! Теперь всё будет по-другому – я не позволю, буду рядом – навсегда!»

Сергей считал себя везучим. Его любили друзья. Он был сильным, весёлым. Наезды сверстников? Ну, разве что на первом курсе в кадетке, да и то один смех.

На вилле «Докторов» Игорь Тальков запел «Чистые пруды, застенчивые ивы». Сергей и Валери обнялись, слушая тихие лирические звуки, чуть покачиваясь в медленном танце.

– Ты служил в Афганистане? – она сделала напускной сердитый вид и заглянула в его глаза.

– Всего один год, – шутя, оправдывался он.

– Так и знала! – хлопнула она Сергея легонько по плечу. – Мне было пятнадцать, когда у вас шла олимпиада. Мы ужасно спорили с сестрой. Она на три года старше и хотела ехать в Москву. А я сказала: бойкот, пока не выведут войска! Дома требовала, в школе, вошла в роль активистки. Знаешь, меня тогда заметили и оценили. А мама пошутила: «Что-то, Валери, ты чересчур стараешься, из кожи лезешь вон! Смотри, выйдешь замуж за русского!»