Ника Энкин - Из жизни молодой одинокой женщины

Кроме красавца-венгра, выбившего почву из-под ног неопытной девушки ровно на два года, сводя ее с ума одним своим присутствием. Водитель, периодически привозящий начальника районного центра на прием к их, самому главному, областному, секретарем которого она тогда работала. И так, наездами, тихим сапом, влюбил опытный, уже успевший побывать в браке, мужик юную неискушенную девицу. Два года поматросив и, наконец, бросив, он все-таки стал первым мужчиной для Леры. Вот такого вот очередного венгра и боялись больше всего ее родители. Чтобы жизнь не испортил дочери. Поэтому и настаивали с завидной периодичностью о замужестве.

Когда подвернулся Олег, они были руками и ногами «за». Только мудрая бабушка, любимицей которой являлась Лера, выросшая у нее на руках, когда все встали из-за стола после ужина в честь знакомства, тихонько заметила

–

А Олег не прочь выпить…

Тогда никто не придал этому значения. А зачем? Видный парень, москвич. Работает, учится, семья достойная…

–

Он не особо красивый, ну и ты тоже… – как такое может сказать мать дочери, Лера, сама уже мать, до сих пор не понимала.

Есть девушки от природы: как есть – красотка. Все естественное, натуральное. Тонкие волосики обрамляют нежное личико, светлые бровки, голубые глазки, губки бантиком – ангел во плоти… Мужчины, в первую очередь, обращают внимание на такое вот воплощение женственности. Им кажется, что и характер у такого небесного создания ангельский, по определению.

Лера, в жилах которой текло много кровей, не отличалась такой внешностью. Красивые зеленые глаза портили очень густые черные брови, слишком низко посаженные и делающие лицо насупленным, угрюмым, копна непокорных волос никак не хотела подчиняться и свидетельствовала о таком же строптивом характере их обладательницы. Носик – не кнопкой, и губки далеко не бантиком. Рот ее, тонкий и упрямый, ясно давал понять о нраве Леры. Одним словом, не ангельская внешность. Скорее, наоборот. Позже, рассматривая известных моделей в молодости, в те восьмидесятые, Лера неоднократно убеждалась, что у всех у них были такие же непокорные волосы и густые брови, которые там, за границей знали как обуздать. И пустить в нужное русло для блага их обладательниц.

Не умела тогда следить за собой Лера, никто не учил. Что-то урывалось из обликов иностранных звезд, фотографии которых вырезались из журналов: осветленная прядь волос, например. Но не было того, что мать может посоветовать дочери: как правильно подкрасить глаза, чтобы сделать их ярче, красивее, как выщипать брови, чтобы не повредить естественную линию и не дорисовывать ее потом всю оставшуюся жизнь, как красиво подрисовать губы, чтобы выглядели полнее и сочнее. Да много каких «секретиков» может передать мать «по наследству» дочери ( кому же еще, если не ей?) Но ничего особенного не было и в арсенале Лериной матери. Только периодически, чтобы не задирала нос, подбрасывала дочери подобного рода «комплименты». Ну если родная мать говорит, значит надо верить. Не красивая…

Как-то все получилось быстро и поспешно у Леры и Олега. Познакомившись в сентябре на юге, на ноябрьские Лера были приглашена в Москву. Ничего сразу не кликнуло у нее по отношению к парню. Более того, физически отталкивал он ее очень сильно. Понравились, правда, родители, которым она была представлена в первый же приезд. Они-то и сыграли, пожалуй, самую важную роль во всей этой истории. «У таких родителей не может быть плохой сын. По определению», – решила для себя Лера. А красота, любовь… Где эта любовь? В маленьком, богом забытом, городке… Стерпится, слюбится.

Следующая встреча состоялась в январе, у нее дома. Вернее, Лера не ждала Олега: одно дело по телефону говорить, другое… Ну не могла она представить себя с ним в постели. Хоть режьте. Что же мучить так себя? И когда пришла телеграмма: «Встречай. Поезд такой-то, время прибытия….» все внутри опустилось. Еще и во время сессии заявился. В те несколько дней пребывания Олега в ее маленьком городке, она ему стелила постель у себя в квартире, а сама уходила ночевать к родителям, в соседний подъезд. Масла в огонь подлила подруга, заскочившая как-то на огонек, и увидавшая столичного гостя. А гость, надо признать, умел развлекать разговорами умными да фразами красивыми. Москвич! Выпили коньяк, привезенный Олегом, закусили конфетами «Ассорти» Бабаевской кондитерской фабрики. У Олега, как и у всех неуверенных в себе людей, после спиртного язык развязался; глазами, похожими на Олега Даля, он обволакивал Леру.