Евгения Черноусова - Поминки по уходящему году

– Не, я разговаривал с ней сегодня. Соня сильно болеет, ей не до меня будет…

– Так… чем думаешь заняться?

– Да ничем особенно… ну, завтра мы в цирк идём… ну, классуха ведёт…

– А потом?

– Ну… дома посижу…

– Ох, ну… иди.

– Володя!

Владимир Сергеевич спохватился:

– А… вот бабушка жалуется: учишься ты плохо.

– Ну…

– Короче, – раздражённо шлёпнул он по столу рукой. – Дневник покажи!

Слава медленно перевёл взгляд на бабушку. Взгляд был отнюдь не добрый. «Зря мать так, – подумал Владимир Сергеевич. – Вот и на меня она так же отца натравливала. А в результате я их обоих не любил. И Слава меня любить не будет».

Сын принёс дневник. Подал аккуратно в руки даже с вызовом каким-то. Владимир Сергеевич полистал.

– Так, полугодие. Две тройки. Ну, это не так уж плохо… но алгебра и физика! Главные же предметы!

– Для кого главные?

– Для всех!

– Для будущих инженеров! А для… ну, писателей, историков… врачей там… в общем, не для всех!

– А кем ты хочешь стать? Писателем?

– Ну нет! Я вообще ещё не решил.

– Ладно, фиг с ними со всеми! Ты не обижайся на нас, сынок, мы же волнуемся за тебя. Уроков нет сейчас, отдыхай, делай что хочешь. После каникул тогда, может, репетиторов тебе нанять? Вот по физике. Может, попросить твою учительницу с тобой дополнительно позаниматься? Даже странно, я помню, она тебя хвалила и даже обнимала!

Где-то с месяц назад Владимир Сергеевич заезжал к директору гимназии по спонсорским делам. А потом зашёл в кабинет физики, чтобы забрать с собой сына. Урок уже закончился, почти все разошлись. Человек шесть толпились вокруг учительского стола и смеялись. А учительница, такая простоватая молодая женщина с лишним весом, приобняв Славу, говорила мальчику, стоящему напротив: «Ну, не ожидала! Меня сегодня Томин и Гаранин порадовали. Жаль, что ты так быстро с доски стёр, Витя. Я бы Славин рисунок сохранила как иллюстрацию о научном озарении». А хорошенькая ученица трясла телефоном: «А я сфоткала, Людмила Павловна! Перекинуть?» Удивительно, что Слава не выдирался из объятий, как обычно с домашними бывало, а стоял, как-то нелепо скорчившись. Словно желал продлить это мгновение! И одноклассникам, кажется, это странным не казалось. А вот Владимира Сергеевича неприятно задело. Ревность родительская, что ли?

– Она занимается только с умниками. Да и не нужно мне, на тройку я и сам выучу, а больше я не заслуживаю.

– Это она тебе так сказала?

– Пап, ты меня совсем тупым считаешь? Я что же, сам себя не понимаю?

– Ладно, ты иди, сынок, займись, чем ты там занимался…

– Володя, так нельзя!

– А что можно? У парня каникулы! Ну, давай испортим ему их, будем про учёбу напоминать! Я после каникул поговорю с учителями, с математичкой и физичкой.

– С ними невозможно разговаривать! Ты с директором поговори.

– А директор что преподаёт?

– Тебе лучше знать, – поджала губы мать.

– А, да! Историк он. И как он поможет разобраться в точных науках?

За дверью Слава прыснул. Ну вот, дожили, подслушивает. А с другой стороны, его же обсуждают, как иначе узнать, какие планы у предков на него?

– Ладно, мам, всё потом. Я отдохну немного, ладно?

Он прилёг на диван, включил спортивную программу. Биатлон – это то, что надо. Никогда всерьёз не занимался спортом, только на первом курсе на бокс ходил, потому что надо же было где-то физкультуру отбывать. Но смотреть соревнования всякие любил. Вот и сейчас увлёкся, от производственных и семейных проблем отвлёкся. Наши неплохо шли.

Тут за дверью шаги тяжёлые. Мать прошла. У дверей так надрывно вздохнула… вот умеет ведь испортить настроение! Гаранин схватился за телефон. Помнится, был училки этой номер… вот! Долго не отвечала, он уже хотел сбросить.

После короткого разговора он обозлился ещё сильнее. Значит, учителя сильно заняты в свой выходной. А ты спроси, бывают ли выходные у производственников! Правда, поминки… против этого не возразишь. И с биатлоном угадала. Ишь ты, проницательная какая. С другой стороны, а что ещё может смотреть мужик днём? Сериал слезливый? А телефон выключить не соизволила, курица. Так, значит, в общежитии живёт. Юлька?! Юлька… точно, он её подвозил много раз к этой психушке. Они тогда ещё смеялись… как там она говорила? Крези что-то там… а, моя крезиденция!

Значит, Юлька приехала повидать коллег. Что же на Новый год в своём нынешнем театре не осталась? Детские ёлки, новогодние корпоративы – это же доходно у артистов. Или остарела уже для роли Снегурочки, а, Юлька? Сколько тебе? Тридцать два. Точно, для Снегурочки старовата, для бабы-яги рановато, а зайчика играть западло.