Лидия Сивкевич - Лестница к морю

Девушка не без усилий повернула голову. Её глаза всё ещё не привыкли к свету. В машину пробивались слишком яркие лучи, улица выглядела молочно-белой, вид из окна казался кадром на засвеченной фотоплёнке. Человек рядом с ней словно был тенью, она видела лишь тёмный силуэт его профиля. Затем такая же тёмная рука протянула ему бутылку с водой. Мужчина повернулся, провёл по её волосам рукой и, придерживая за голову, медленно поднёс бутылку к её губам:

– Давай, Ли, пей. – Бас чуть смягчился, стал тише, но по-прежнему звучал грубо.

Она выпила столько, сколько смогла, и глаза, неожиданно для неё самой, вновь закрылись. Голова сразу же будто налилась свинцом и упала на подголовник кресла. Но мужчины продолжили разговор по-испански, и их голоса она всё же слышала:

– Андрес, блять! Сколько ты дал ей? – это был бас, рядом с ней, она бы вздрогнула, если бы могла пошевелиться.

– Я… Не так много… Видимо, девушка не употребляет алкоголь и не курит. Поэтому организм так реагирует на наркотики.

– Если не проснётся к вечеру, то ты позвонишь доктору Серхио!

– Как скажешь!

Лидия провалилась в сон.

На этот раз она резко открыла глаза, руки потянулись к вискам, казалось, что это спасёт от головной боли. Девушка сразу же отметила, что руки, хоть и ощущаются всё ещё ватными, но слушаются, а спина совсем не ноет. Всё потому, что она лежит на мягкой постели, в довольно тёмном помещении. Лидия хотела вскочить с кровати, но поняла, что на ней нет никакой одежды. Она села, облокотилась об изголовье и укуталась в одеяло.

В голове начался парад мыслей. Вспомнились последние несколько картинок: город, самолёт, поездка на машине, бутылка с ледяной водой. А что потом? Как и зачем она здесь и что с ней сделали? На глазах появлялись слёзы, но она смахнула их резким движением руки. Тело пришло в норму, не считая боли в голове – значит, нельзя сидеть на месте, самое время что-то предпринимать! Она слезла с кровати, босые ноги шлёпнулись на ледяной пол и по телу пробежали мурашки. Хотелось действовать быстро, но движения замедлял поток мыслей. Ей было страшно, и она пыталась проснуться. С ней не могло такого произойти. Где она? В каком городе? Море, они ведь пролетали море – так сказал человек в самолёте.

Одной из первых мыслей пришла, конечно же, о рабстве. Точно, она в сексуальном рабстве. Другого объяснения нет, она в тёмном помещении, очнулась голая на кровати. Но как с ней могло это произойти?

Не малых усилий её стоило немного успокоиться, сердце билось так быстро и громко, что Лидия не слышала никаких других звуков кроме его стука. Когда же удалось прогнать страшные мысли, она начала разглядывать комнату, и все эмоции сменились на удивление. Ведь она уже представила, что окружает девушку, которая попала в рабство, но её окружал совсем другой интерьер. Девушка почувствовала, что прижимает к себе одеяло, удивительно мягкое и пышное, почувствовала запах чего-то сладкого и пряного. Лидия закуталась в одеяло ещё крепче.

Комната, казалось, была бесконечной. Кровать, на которой можно было спать впятером, не касаясь друг друга, была застелена серой простынёй, Она стояла возле стены более темного серого оттенка. Рядом, на столике с черной зеркальной поверхностью скромно обосновалась лампа, и, горела слишком тускло, чтобы осветить хотя бы треть помещения. Её свет падал лишь на дверь в комнату и целую выставку розеток и выключателей на стене рядом с дверью. На противоположной от двери стене, будь это обычная квартира, разумно бы располагалось окно. Здесь же находилось только окно, стены там не было совсем. Несколько широких стеклянных рам высотой от пола до потолка занимали место по всей длине комнаты и заканчивались где-то в темноте, куда не хватало света лампы. А за окнами была лишь тьма, как будто они были забиты досками со стороны улицы. Не виднелось ни единого огонька или фонаря, только отражение проклятой лампы в стекле.

Послышались шаги за дверью, и страх вернулся на место, сердце застучало ещё быстрее, и, казалось, вот-вот не выдержит. Девушка замерла на месте. Дверь приоткрылась и в комнату заглянула миниатюрная женщина, лет сорока, с тёмными вьющимися волосами. Она улыбнулась и заговорила по-испански:

–Как вы себя чувствуете? – она приоткрыла дверь ещё шире и то же самое сделала со своей улыбкой.

Лидия лишь тяжело дышала в ответ через приоткрытые сухие губы. Женщина отвернулась и звонко крикнула:

– Дани, сообщи сеньору – она проснулась!