Елена Гром - Девочка стального магната

Звучат аплодисменты, и Борис Александрович спускается со сцены, даже не улыбнувшись. Говорят, его улыбка столь же редка, как рыба в нашем озере. Она есть. Но рыбаки ее не видят.

Мероприятие начинается, музыка звучит громче, Андрей выводит меня в центр, а магнат в сопровождении охраны и главного финансиста отправился на балкон.

Как король со свитой будет наблюдать за своими подданными, – думаю я невольно.

И, наверное, пышные платья девушек и официальные костюмы парней сильно дополняют это ощущение. Но уже спустя несколько минут я забываю о нем. Обо всем.

Музыка, танцы, легкий алкоголь.

Все это закрутило меня в водоворот веселья. И лица уже казались расплывчатыми, а откровенные поцелуи не такими уж и недопустимыми.

Только вот треск ткани врывается в сознание слишком поздно. Платье, выбранное с таким трудом и любовью, расходится по швам под натиском нетерпеливых, жадных рук Андрея.

Глава 2.

Он голодно пьет мой рот, стискивая тело, шепчет что-то грязное. Порочное. Неправильное. Не уговаривает, а ставит перед фактом. Будет секс. И моё мнение его не интересует. В сознание начали проникать мысли. Зачем? Почему здесь?

Ведь уговор был другой.

Помолвка, одобрение отца и только после этого романтическая ночь в отеле Москвы с видом на ночной город. Я придумала себе сказку. Он обещал мне сказку, а теперь втаптывает ее в грязь. Как тряпку ненужную.

– Андрей, не надо! Хватит! Мне не нравится!

Он не слушает, только мокро вылизывает ухо. Держит мои руки за спиной и рвет зубами ткань тонкого лифа.

Вторая рука сжимает грудь, разносит по телу неприятную, острую боль. И под этими ощущениями, унижением, вся любовь к Андрею рассыпается, как карточный домик, что мы любили собирать вместе.

– Андрей! – уже не сдерживаюсь я в выражениях. – Отвали, скотина!

Не могла я позволить взять меня прямо здесь, судя по запаху, возле туалета. Но от моего крика мало толку. Он как таран. Прет, рвет ткань, насилует губами кожу шеи, а потом груди.

И я уже реву без остановки, понимая, что не смогу ничего сделать, что прямо сейчас меня осквернят. Заберут то чистое, светлое, что в себе хранила. У туалета в клубе.

И пока Андрей терзает мою грудь, прикусывает сосок, рукой забираясь в трусы, я смотрю вперед сквозь звучные рыдания и слезы.

Смотрю в угол стены, возле которой стоит мужчина. Прижался в чисто мужской позе бедром, курил и наблюдал за тем, как меня насилуют.

Это он. Борис Александрович.

«Помогите», – шепчу беззвучно, но из горла вырывается лишь хриплый стон, когда грязные пальцы касаются волосиков между ног, а тело едет вверх по стене. Под напором.

– Ну же, детка, – разочарованно, пьяно мычит Андрей, и меня чуть не выворачивает от запаха, когда он облизывает мне губы. Это, знаете, когда входишь в комнату с закрытыми окнами, где спит с бодуна отец. – Могла бы постараться для меня, побрить ман*енку.

– Да пошел ты! – вскрикиваю я, отчаянно колочу по его спине, но он только сильнее вдавливает меня в стену, сжимает рукой горло и шипит:

– Надо мной смеется весь город. Так что не рыпайся и дай мне то, что обещала.

Меня затрясло в истерике, я снова взглянула вперед, но магната больше не было. Ушел. Оставил меня в беде. Потому что ему наплевать.

В ногу ткнулись что-то горячее и твердое, и я закричала от отвращения.

Нет, Нет! Не надо. Господи, не так!

– Андрей, я не хочу! – в отчаянье вырываюсь я, надеясь на чудо, но музыка из зала била по мозгам, и меня никто не слышал. Никто!

– Зато я хочу. Заткнись и раздвигай шире ноги, сейчас моя кувалда будет делать тебя женщиной.

Стоило ему развернуть меня спиной к себе, ткнуть заплаканным лицом в шершавую стену, задрать высоко юбки и коснуться отростком ягодицы, как все закончилось.

Глухой удар ознаменовал мое спасение.

Кто-то помог мне. Я резко оборачиваюсь и тут же издаю писк, когда вижу перед собой волосатую грудь в расстегнутой рубашке. Стоит поднять голову, как я тут же закрываю рот в испуге, настолько глубоко проникает в меня взгляд спасителя. Бориса Александровича.

Ногой я наткнулась на что-то мягкое и бросила взгляд вниз.

Андрей лежал ничком и что-то бормотал. А я тут же постаралась прикрыть разорванной лиф платья и стереть слезы.

Могу только представить, как я сейчас выгляжу.

– Спасибо, – выдавливаю я и поднимаю глаза. И снова задыхаюсь от острого, как нож взгляда. Темного, порочного. Такого же распутного, как его фамилия.

Магнат только мельком смотрит на едва прикрытую грудь и снова возвращается к лицу.