Анна Мезенцева - Заложница, или Нижне-Волчанский синдром

– … не знал. Да, бывают и не такие совпадения. Тут народу живет в пять раз меньше, чем в Мытищах, чего ты хочешь? Люди на улице здороваются… Нет… Лучше попозже, когда пойдет домой. Считай, повезло – не придется гоняться по всему городу… Да… Подожди, я сам, спущусь через минуту…

Чем дольше я слушала, тем страшней мне становилось. Живот свело, а по хребту будто провели мокрой холодной тряпкой. За кем это собрались гоняться люди, угрожавшие моему брату? Не я ли должна пойти домой и, видимо, пропасть на середине пути? Опасаясь быть замеченной, я тихо отступила в другой конец комнаты и принялась соображать, что делать дальше. Бежать? Но куда? Домой нельзя, к Стасу нельзя, денег осталась пятьсот рублей, гостиницу не снимешь…

Андрей убрал телефон в карман, подошел к Вике и что-то тихо прошептал на ухо, ласково приобняв девушку за плечи. Школьная красавица громко возмутилась:

– Нет, куда ты? Еще рано, родители уехали до завтрашнего вечера. Я тебя не отпускаю!

Андрей скупо улыбнулся и посмотрел на меня. Мы встретились взглядами. Не знаю, каким образом, но на долю секунды между нами установилось полное взаимопонимание. Я сглотнула образовавшийся в горле ком и попятилась в сторону коридора.

– Чего вы весь вечер пялитесь друг на друга? – Вика рывком высвободилась из объятий и стукнула парня маленькой ладошкой по груди. – Думаешь, я слепая и не вижу? Между вами что-то было?

Парень, не утруждая себя ответом, мягко отодвинул девушку с пути и попытался пройти вперед. Вика не отступила и даже ухватила его за рукав, привлекая внимание:

– Я так и знала! Почему ты мне не сказал? Когда это было? До того, как мы встретились? Говори! – в ее звонком от природы голосе прорезались истеричные нотки, рот некрасиво искривился, а голубые глаза заблестели от слез. Одноклассники, позабыв про торт, жадно уставились на разгоравшийся скандал. Альбина и вовсе застыла с разинутым ртом и поднесенной к губам чайной ложкой, не желая упустить ни единого слова.

Тут из коридора донесся стук, сразу за ним звук отворившейся двери и чьи-то тяжелые шаги. Смутно знакомый голос пробасил:

– А у вас и не заперто… Осторожнее надо, ребятушки. Викуля, ты где? Я на секундочку.

В комнату ввалился, шаркнув плечом о косяк, Викин сосед по площадке Юрий Палыч, здоровенный шкаф, в молодости служивший в ВДВ. Прошлой зимой я с его сыном ездила на спортивные сборы в Ярославль. Прав был «московский консультант», город у нас маленький.

– Викуля, солнце мое! Я понимаю, восемнадцать лет бывает один раз в жизни. Но нам завтра на работу вставать, нельзя ли чуток…

Сосед осекся, заметив расстроенное лицо именинницы.

– О-о-о, а чего глаза на мокром месте? Подарки не понравились?

– Какие подарки… Это он… он… ы-ы-ы… – Вика шумно шмыгнула носом и разревелась.

Не теряя времени, я осторожно проскользнула Юрию Палычу за спину и принялась быстро-быстро натягивать кеды. Придется покинуть вечеринку по-английски. Куртка на вешалке, паспорт, телефон и ключи в кармане, чехол с гитарой так и остался стоять в коридоре. Больше я ничего с собой не брала. Куда бежать – придумаю позже, сейчас главное выбраться из квартиры до того, как захлопнется западня.

– Что он? – в голосе дяди Юры послышалось нетерпение. – Это ты, что ли, басмач? Чего натворил?

Если я рвану прямо сейчас, то выиграю фору в несколько секунд. Но этого мало. На улице не спрячешься – перед домом пустая парковка и неработающий из-за позднего времени ТэЦэ, позади закатанный в асфальт двор. Я Андрею не противник. Догонит в два счета и… и сделает что-то нехорошее. Никто за меня не вступится, улицы пусты. Погода с самого утра поганая, да и поздно уже, народ сидит по домам, сериалы смотрит. Не знаю, какое сомнительное вдохновение меня посетило, но я высунулась из-за дверного косяка и громко произнесла:

– Вика беременна от Андрея. Он заставляет ее сделать аборт, но срок слишком большой.

После чего пулей вылетела на лестничную площадку. Но успела заметить, как округлились карие глаза «московского консультанта» и опасно побагровела шея Юрий Палыча. За спиной раздался пронзительный женский визг, за ним – грохот и разноголосые крики, кто-то вопил: «Сделайте что-нибудь! Он его убьет!», но мне было все равно. Я бежала по лестнице вниз, перепрыгивая через две ступеньки.

Достигнув выхода из подъезда, свернула за угол. Территория вокруг ТэЦэ освещена и хорошо просматривается. Лучше бежать через дворы, там фонари работают через один, успею затеряться в темноте до того, как Андрей вырвется из медвежьих лап соседа. В том, что вырвется, сомневаться не приходилось.