Анна Мезенцева - Заложница, или Нижне-Волчанский синдром

– Будь осторожна, смотри, куда ставишь ногу. На дне попадается всякий мусор, битое стекло. Зато течение не слишком сильное. Я сам здесь частенько плаваю. – Андрей тоже разулся и шел за мной на расстоянии в несколько шагов, держа берцы за шнурки. Темнело быстро, я с трудом могла различить выражение его лица. Кажется, он улыбался. – Как прошел первый день?

– Странно, – я пожала плечами.

– Ты ожидала, что будет по-другому? – Молодой наемник ускорил темп, поравнявшись со мной. – Подвал, наручники, батарея?

– Чтобы чего-то ожидать, надо обладать опытом. А это, знаешь ли, мой первый раз.

– Люблю быть первым. – Он и вправду улыбался. Верхняя губа высоко поднималась, обнажая зубы и край десен. Но это не портило улыбку, а странным образом делало ее привлекательней.

– Тогда уж не ты, а Глеб Николаевич, – нарочно поддела я, следя за реакцией. Улыбка не исчезла с его лица, но глаза стали злыми. – Зачем я вам? Не верю, что успех дела зависит от Нижне-Волчанского помощника судьи.

– Отчего же? Силы всех трех претендентов примерно равны, у всех есть связи и деньги. Лояльность Стасика, а значит и настроение судьи, может стать той недостающей крупицей, что склонит чашу весов в нашу сторону.

– Но Стас отказался от денег?

– Нет, – мой провожатый неприятно усмехнулся. – Он взял деньги, и немалую сумму. Как и ваш Бронислав Иннокентьевич, и многие другие участники процесса. Но мне твой брат не понравился. Он из тех людей, у которых глаза с двойным дном. На поверхности лежит одно, на дне – что-то совсем другое. Никогда не знаешь, чего от них ожидать. Поэтому я предложил взять тебя для подстраховки. Риск был минимальным, твое исчезновение никто не заметит.

– Спасибо за откровенность. – Я стиснула зубы, сдерживая рвущиеся наружу опрометчивые слова. Как просто он об этом говорит! Я предложил взять на вечер пиццу, пару банок пива и заложницу неполных восемнадцати лет.

– Пожалуйста. Сегодня я буду честным с тобой, потому что чувствую себя обязанным. И раз уж мы начали этот разговор, скажу еще одну вещь. – Андрей повернулся, пристально вглядываясь в мое лицо. – Ты неглупая девушка, но решительности у тебя пока больше, чем мозгов. Хорошо подумай, прежде чем захочешь совершить еще один опрометчивый поступок. Сейчас в городе присутствуют два наших конкурента. Их методы ведения переговоров ничуть не лучше. Глеб крутой мужик, но не жестокий. О них я этого сказать не могу.

– О-о-о, так ты мой благодетель! Век буду за тебя господа-бога молить…

Мы продолжали медленно брести вдоль берега, теперь уже в полной темноте. По небу скользили темно-серые силуэты облаков, между которых проглядывали звезды. Судя по блеклому сиянию над горизонтом, в оставшемся позади лагере зажгли фонари. Противоположный берег исчез, река стала бесконечной, как океан. Где-то в кустах затрещали насекомые. Может, цикады, хотя я всегда думала, что они выбирают места потеплей.

– Обещаешь, что здесь со мной ничего не случится?

– Прости, но этого я обещать не могу… – Андрей улыбнулся. Все-таки сложно судить о людях по внешности. Улыбка «московского консультанта» была хорошей, по-мальчишески открытой, полностью преображавшей лицо. – Поздно уже, давай провожу тебя до дома.

Домой (я поймала себя на том, что тоже использую это неподходящее слово) возвращались молча. Коттедж был погружен в темноту, не считая света в одной из комнат, смежных с моей. Оказывается, со стороны берега к дому вела отдельная лестница, не замеченная мною с утра из-за пышных зарослей плюща и еще чего-то вьющегося, с крупными темно-зелеными листьями. Андрей не стал подниматься, мы попрощались внизу. Когда я шагнула на первую ступеньку, он внезапно добавил:

– Саша…

Я замерла, подняв ногу и положив руку на перила.

– Спасибо.

– Спасибо мало. Ты все еще должен мне гитару.

Из темноты донесся тихий смешок.

На террасе меня поджидал неприятный сюрприз. Один из сгустков темноты, в которые с заходом солнца превратились горшки с декоративными кустами, внезапно шевельнулся и мигнул ярко-оранжевым огоньком. Это курил, облокотившись на деревянные перила, будущий владелец Нижне-Волчанского приборостроительного завода. Интересно, слышал ли он недавний разговор?

– Ты можешь съездить за вещами завтра. Будь готова к девяти, – раздался тихий хрипловатый голос. Кончик сигары очертил дугу и вернулся к голове, смазанная фигура переместилась. Глеб продолжил наблюдать за невидимыми волнами, плещущими внизу на камнях.