Анна Велес: Обреченная невеста

— Боги! Боги мои! Как грустна вечерняя земля, как таинственны туманы над болотами, — с чувством, с толком, с выражением начал он цитировать Булгакова. — Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летал над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот знает. Это знает уставший…

Ручка, которой начальница что-то писала на полях документа, замерла. Елена неторопливо подняла глаза.

— Что это было? — настороженно, чуть с угрозой спросила она.

— Мастер и Маргарита, — легкомысленно улыбнулся Женька. — Забыла?

— Я не про это…

— Простая, но, заметь, элегантная попытка тебя отвлечь, — продолжал он. — Могу еще….Мело весь месяц в феврале, и то и дело свеча горела на столе, свеча горела.

— Милый, сейчас, по счастью, еще только декабрь, — иронично ответила Елена.

— Тогда так… — Улыбка Женьки стала зловредной. — На озаренный потолок ложились тени, скрещенья рук, скрещенья ног, судьбы скрещенья [1] Борис Пастернак «Зимняя ночь». …

Елена настороженно прищурилась, став похожей на рассерженную кошку.

— Легки твои прикосновенья, и так светлы глаза, скажи мне, милая фея, за кем ты теперь пришла?

— Ого! — Демонолог с наигранным испугом выставил руки вперед. — Только без угроз. А чье это, кстати?

— Мое, — Елена опять уставилась в бумаги.

— Неплохо, — оценил Женька. — Но меня не собьешь. Лен, ну, отвлекись ты от этой своей писанины! Вот смотри, за окном красота несравненная. В комнате таинственный полумрак, свечи… Романтика, одним словом, а ты…

— А я здесь при чем? — возмутилась она, забыв о документах. — Вот сиди и наслаждайся своей романтикой.

— А тебе не хочется? — провокационно улыбнулся Женька. — Романтики, любви…

Елена помолчала, явно раздумывая.

— И в чем подвох?

— Ну… — Демонолог пожал плечами. — Проще всего продолжить наш вечер поэзии. «И грустно я так засыпаю, и в грезах неведомых сплю… Люблю ли тебя — я не знаю, но кажется мне, что люблю» [2] Алексей Толстой «Средь шумного бала, случайно…». .

— Вот оно как? — Она сложила руки на груди наполеоновским жестом. — Любви и романтики ты, значит, от меня ждешь?

— А почему бы и нет? — Женька встал с дивана и перебрался на стул возле ее стола. — Полумрак, свечи, зимняя ночь. В комнате только мужчина и женщина… Любимая, я проведу тебя через вселенную, я подарю тебе эту звезду…

Елена саркастично усмехнулась.

— Я знаю этот мультик, — объявила она. — Там дядька кадрил тетку, потом привел домой, где она долго драила кастрюлю. Значит, все твои разговоры о романтике с целью затащить меня к себе домой, где гора немытой посуды в кухне?

— Когда я затащу тебя к себе домой, — с искренним возмущением ответил Женька, — ты просто не успеешь заглянуть на кухню, так как я потащу тебя в постель!

— Блажен, кто верует, — философски изрекла она. — Тепло ему на свете.

— Вот-вот, это про тебя, — усмехнулся Женька. — Над тобою мне тайная сила дана, и тебя мне увлечь суждено, и пускай ты горда, и пускай ты скрытна, эту силу я понял давно.

— Это ты пророчить уже начал? — поинтересовалась Елена с усмешкой.

— Не я, а Аполлон Григорьев, — возразил эрудированный демонолог. — Да брось ты, Лен. Подумай, как это будет классно. Ночь, темная комната, свет фонаря в окно…

— Ночь, улица, фонарь, аптека, — со смехом прервала Елена, тоже цитируя классика.

— Не занудствуй, — отмахнулся Женька. — Ты и я, белый шелк простыней, свечи, приятная тихая музыка… Ну, чего теперь смеешься?

— Да так, извини, — она старалась не хихикать. — Просто фантазия разыгралась. Ты продолжай.

— Нет уж, — заупрямился он. — Что тебя так смешит?

— Ты и я, — начала повторять Елена. — Белый шелк простыней, свечи, тихая приятная музыка, мы неторопливо вплываем в спальню, чуть пританцовывая, обнимаясь, а за нами… гремя бутылками с пивом, идет Алек.

Женька рассмеялся, позабыв про всю свою романтику.

— Ты самая жестокая женщина на свете! — заявил он, успокоившись. — И не только по отношению ко мне. Но и к Алеку тоже.

— Да брось, — не согласилась она. — Я его люблю.

— А я люблю пиво, за которым он пошел час назад, — демонолог, нахмурившись, посмотрел на часы.

— К жене пришел молодой любовник, — пропела Елена некогда популярную песенку.

— Когда муж пошел за пивом, — подхватил Женька. — За пивом, за пивом, за пивом. Ца-ца! Так где Алек с пивом?

— Вот тебе и романтика, — нараспев начала Елена. — Страшная сказка, когда однажды, в темный холодный декабрьский вечер, в одном маленьком тихом городе вдруг кончилось все пиво.