Мария Бэгшоу - И тени блуждают в лесах

Лера слушала Наталью и чувствовала, как в ней растет раздражение. Подруга давно “сидела” на ведической теме – юбки в пол, исключительно домашняя готовка с шептанием над едой, обожествление мужа и ставка на количество детей. Считала этот путь единственно правильным и постоянно пыталась взять Леру на контроль. Та особо не сопротивлялась. Ведь в душе ей всегда хотелось такую же инстаграмно-красивую семью, как у Натальи. Но сколько она ни пыталась заставить себя носить платья и быть “текучей” – в дредах и рваных джинсах все равно чувствовала себя комфортнее.

Лера пыталась следовать хотя бы тем советам, которые не касались внешности – не пилила мужа, не лезла к нему с расспросами и своим мнением, готовила, убирала. И когда Джек работал или отдыхал, играя в компьютерные игры, старалась ему не мешать.

– В общем, ты там не раскисай. С рокерами своими поменьше времени проводи – не сливай энергию, ну ты помнишь… И вообще, приведи себя в порядок и устрой мужу шикарный романтик. Жду отчет! Спокойной ночи.

Лера отключила телефон. Разговор с подругой еще больше загнал в противное чувство собственного несовершенства. Впрочем, наверное, Наталья права. Сколько можно тосковать по неформальной юности и навешивать на себя какую-то бессмысленную атрибутику.

“Надо будет на этой неделе выбраться в парикмахерскую и сделать себе нормальную девчачью прическу,” – подумала она, зевнула и, удовлетворившись хоть каким-то принятым решением, провалилась наконец в сон.

Река у самой пещеры будто бы намеренно замедляла бег. Затихала и пряталась за крупные валуны, рассыпалась на несколько мелких ручейков, чтобы как можно незаметнее проскользнуть мимо убежища лесной ведьмы, не потревожив ее покой. В ее робком течении не было страха. Скорее, так она выказывала уважение к той, которая редко теперь выходила на свет, читая свои заговоры во мраке каменной обители день и ночь.

Поговаривали, что Урсула совсем перестала принимать больных и посвятила себя спасению человечества в глобальном смысле. Одни утверждали, что она неустанно молится за всех ушедших и ныне живущих. Другие же шептались, что слова отшельницы с таким прошлым не могут быть обращены к Богу, и помощи бывшая ведьма просит у кого-то из “темных”. Не случайно ее бедной матери приписывали связь с самим рогатым, что, по некоторым версиям, и стало причиной появления на свет странной девочки с жутковатыми способностями. Стоило няньке застрожиться на нее или сверстникам съязвить что-то вслед, неведомая сила тут же начинала кусать и щипать обидчиков. А то и вовсе поднимала в воздух и могла носить над землей часами.

Когда же уродливая с детства Урсула подросла, то удивила всех, заполучив в женихи первого городского красавца. Родила от него детей, а потом сжила со свету за ненадобностью. Но в зрелом возрасте ведьма вдруг ушла в целительство и прорицательство и так отработала грешки молодости. За свою подозрительно долгую для английской ведьмы жизнь Урсула вылечила огромное количество людей – возвращала с того света стариков, поднимала на ноги смертельно раненных солдат, дарила отчаявшимся женщинам радость материнства, а матерям – возможность обнять своих вновь задышавших младенцев.

С тех пор никто не сомневался – у Урсулы есть своя сила и использует она ее теперь только во благо людям. Прошли те времена, когда люди пытались сжечь ее дом, а саму ведьму – отправить на костер. Слава о добрых делах разлетелась, как ни странно, намного дальше гневных сплетен. Ежедневно у порога ее дома выстраивалась очередь из страждущих. Некоторые останавливались в Нейрсборо на несколько недель и даже месяцев в ожидании встречи с удивительной целительницей.

Но в один из дней довольно пожилая уже Урсула вышла из дома, заперла дверь и, не замечая взволнованных людей, проковыляла мимо. Перешла по мелководью реку, огибающую город, и скрылась в роще на другом берегу. Там ведьма поселилась в пещере, в глубоких переходах которой, по слухам, отдыхал в вековом сне дракон, и стала отшельницей.

Лера шла вдоль реки и чутко прислушивалась к ее настороженному рокоту, словно это помогало вспомнить дорогу. Куда-то подевалась хорошая натоптанная тропа, местами проложенная дощатым настилом, по которой они с мужем прогуливались во время прошлого путешествия в Нейрсборо. Средневековье, затерянное в йоркширских землях, отчаянно подавляло здесь современность в любом ее проявлении. Вот и тропа почему-то снова стала совсем дикой, будто Урсула проложила ее к своему новому жилищу только вчера. Направление угадывалось лишь по слегка примятой траве.