Юлия Бочарова - Любовь на американских горках

– Иди уже, Валяев. На диванчике посиди, а то упадёшь, – Алёна отцепилась от приставшего к ней Валяева, который повис на ней перед всеми коллегами.

Она ушла с корпоратива, вернулась в свой кабинет, надела розовое кашемировое пальто от «Chanel» и спустилась на улицу. К вечеру похолодало, и оттаявшие за день лужи снова покрылись тонким льдом. Слышно было, как в кафе играет музыка и Дима Билан протяжно поёт что-то о любви на плохом английском языке с русским акцентом.

Алёна сидела в своей машине и ни о чём не думала, ощущая только огромную и беспросветную усталость – как вдруг увидела на противоположной стороне улицы Володю. Он был один, весь в тёмном, с поднятым воротником и всё такой же лохматый, как в студенчестве.

– Володя!

Она вышла из машины и закричала ему, замахала рукой. Он обернулся, но не увидел её, решил, что показалось, и пошёл дальше.

Словно поезд на американских горках сделал вираж и прошёл в нескольких метрах от того места, которое они вдвоём уже проезжали раньше. Казалось, протяни руку – и можно туда перескочить, пока вагонетка не утащила тебя дальше.

Перехода через проезжую часть в этом месте не было. Бежать до светофора было далеко, а поток машин – слишком оживлённый, чтобы броситься через дорогу. Алёна прыгнула за руль и газанула к ближайшему перекрёстку, развернулась там под красный свет. Её обгудели («В спину себе погуди», – сказала она в зеркало заднего вида), но она всё-таки догнала Володю на другой стороне. К счастью, он никуда не зашёл и не свернул с тротуара во дворы или в магазин.

Алёна опустила стекло на пассажирской двери.

– Володя?

– Ой, привет, – сказал он, кашлянул и почему-то обернулся, хотя никого знакомых тут больше не было.

– Куда-то спешишь?

– Нет.

– Тебя подвезти?

– Да… – это «да» было, скорее, в значении «нет», в смысле «да не надо», «да я сам как-нибудь». Но Алёна не дала ему договорить:

– Ну и отлично, садись.

Она открыла пассажирскую дверь, и Володя, зачем-то кинув взгляд вперёд, на красные стоп-сигналы стоящих впереди машин и на огни рекламных щитов, подобрал полы пальто и сел.

Они помолчали.

– Неожиданно, – сказал он.

– Да.

– Хочешь в кафе?

– Да мне домой пора.

– Тебя кто-то ждёт?

– Знаешь, вообще-то я думал о тебе, – сказал Володя.

– Да?!

– Да. Мне надо проехать было две остановке на метро, но я решил прогуляться. Слышал, ты тут работаешь. А потом думаю: что это я, каждый день в духоте толкаюсь. В кои-то веки +5 на улице, можно и пешком. Шёл и тебя вспоминал, как я тебя на дачу нёс на спине, после выпускного. Помнишь? Услышал: «Володя», – и думал, у меня уже глюки, всё, крыша потекл…

Алёна не дала ему договорить и поцеловала в губы. Володя не сразу ответил на поцелуй, но потом обнял её очень крепко. Сколько они так сидели в машине и целовались, Алёна не знала. Известно лишь, что к ним успел подъехать эвакуатор, поскольку машина стояла в неположенном месте. Он едва не подцепил их за задние колёса, и только тогда Алёна с Володей что-то заметили.

С этого дня они снова стали жить вместе. Володя переехал к ней, в хорошую квартиру в пределах Третьего транспортного кольца – ту самую, с панорамными окнами. Алёне было не на что тратить очень приличную даже по московским меркам зарплату, и она купила (наполовину в кредит) жильё с расчётом, что когда-нибудь поменяет его на ещё более хорошее, на Садовом кольце. Володя несколько стушевался утром, когда проснулся в помещении с трёхметровыми потолками и огромным коридором. Он даже сначала подумал, что это коммуналка.

– Бывшая коммуналка, – сказала Алёна, с удовольствием наблюдая за тем, какое впечатление на него производит её успех. – Старых жильцов расселили, а потом сделали ремонт – и вот, пожалуйста.

– Впечатляет.

– Да, ну поэтому я её и купила. Слушай, – сказала она, перевернувшись в кровати на бок и подперев голову рукой, – а что ты хочешь на завтрак? Сырники? Вафли? Блинчики?

– А они уже есть?

– Нет, но я для тебя с удовольствием приготовлю, – сказала Алёна, а потом потянулась и зевнула, готовясь вставать.

– Я сам сделаю. Лежи и никуда не вставай, – ответил Володя.

– А что это ты командуешь? Ещё и у меня в квартире.

– Ну вот так, – сказал Володя и улыбнулся. – Забыла, какой я деспот и тиран?

Он поцеловал её. Она хотела подняться, но он уложил её обратно. Грудь Алёны попалась в его ладонь.

– С ума сойти. Так, всё, – сказал он и встал, пока искушение не уложило его обратно в постель.