Дарья Тарасова - Горизонт забвения

К прежним симптомам добавилась еще и кровь из носа. Затыкать ее пришлось рукавом кофты. Я едва могла переставлять ноги, переваливаясь с одной на другую. Перед глазами все плыло и стало мутным. С порывом ветерка до меня донеслась сырость из болотистой низины. Легким шлейфом он коснулся моего горевшего пламенем лба и вернул, пусть ненадолго, мне четкость сознания. Я сбросила рюкзак со своими малочисленными пожитками, добралась до елей на верхушке холмика и оборвала с них крупные ветви. В низине, где от порывов ветра меня защищали два валуна, а мягкой периной стал густой мох, я обустроила себе постель. Я обессилила! Я чувствовала нескончаемую дрожь в коленях, они подгибались и словно стали мягкими. Коснувшись лицом влажной, холодной листвы забвение захватило моё сознание, и я вновь оказалась в своём маленьком круге ада.

VI

Во второй половине ночи зашелся дождик, переросший в остервенелый ливень. Сначала послышался легкий равномерный перестук, плавно перешедший в ленивую барабанную дробь, а затем в частый и ровный ритм. В эту ночь прошелся проливной дождь, сродни библейскому. Извергавшиеся потоки воды журчали как горные реки, омывающие камни на своем пути и заполоняя теплой водой каждую канаву. Под тяжестью капель листья провисли, а по стволам стекали целые водопады. Бесконечное плотное полотно черного как смоль неба то и дело изрезала вспышка молнии, которая озаряла все вокруг. Это чудо природы будто пыталась выбраться из темницы. Раскаты оглушающего грома, эхом проносились по всему пространству бесконечного леса, отталкивались от гор далеко на западе и возвращались обратно. Ливень хлестал, будто с невыносимой злостью, но не приносил прохладу. Душный, затхлый воздух в низине сохранил запах гниющей с прошлого лета листвы.

Здесь, в диком лесу, жизнь состояла из противоречий: рядом существовали надежда и отчаяние, жизнь и смерть. Всем руководила одна цель, все живое знает, ради чего существует.

Всего на мгновение наступила звенящая тишина, а следом, словно спохватившись, задул резкий холодный ветер. Ослепительная молния, растянувшаяся с востока на юг на сколько было видно глазу, вспорола небо будто остро заточенным лезвием. Следом, оглушительным пушечным выстрелом, яростно прогремел гром. С неба обрушилась еще более мощная лавина дождя.

В далеке на западе, на самом краю скалистого выступа стоял большой старый клён. Он стоял в стороне от остального леса, склонив свои руки – ветви в грустных думах, словно опечален тем, что вот – вот должно произойти. Все живое на короткое время затихло, будто предвкушая, на кого падет жребий.

В очередной раз небо озарило ветвистая жилка молнии, закончив свой короткий бег в кроне этого самого дерева. Всего доля секунды понадобилась, что бы пройти ей от зеленой шапки через толстый ствол к корню и завершить свой путь в черной сырой каменистой почве. Могучее растение вспыхнуло как спичка, несмотря на то, что ливень уже тщательно смочил каждый листик. От ветра пламя колыхалось, то склоняясь вниз к самой земле, то вытягивая свою длинную руку к небу. Прошло несколько минут и под порывами дождя огонь стих, а пышная цветущая крона потеряла большую часть зелени.

Шум дождя успокаивал, помогая погружаться все глубже в забытье и расслабиться. Я продолжала слышать барабанную дробь дождя, изрядно стихшую, неторопливую.

Нарушаю всю умиротворенность, неожиданно, над моей головой раздалось уханье совы. Резко вздернув голову вверх, я увидела усыпанное звездами небо. Внутри меня раздался то ли вздох, толи стон, а сердце будто упало в пустоту. За все время своего уединенного путешествия даже не было времени насладиться небом.

Непрерывно, одна за другой, продолжали вспыхивать молнии. Не утихая, гремела где-то в вышине небесная канонада. От всего этого необузданного великолепия живой природы сжималось сердце. В памяти от увиденного проснулся образ того, как в детстве, когда я боялась грозы, мама брала меня на руки и говорила, что молния – это возможность неба прикоснуться к земле. Гроза бушевала долго, по меньшей мере, несколько часов, хотя уже и свалилась куда – то на восток. Оборвалась она так же резко, как и началась.

Ночь стала уже не настолько темной, и можно было увидеть, как тучи разбежались и скрылись за горизонтом. С низины начал подниматься густой туман, скрывающий в своем плотном покрывале кустарники и цветы. Будто бы атмосфера какой – то старой сказки – тревожная и загадочная – заволокла душу.