Шетил Сандермоен - Моя русская жена. My Russian Wife

Таким образом Советскому Союзу удалось угрозами точечных ядерных ударов упрочить свои позиции в области нейтрализации боевых ядерных сил НАТО. Что следовало предпринять НАТО и Западу – разрабатывать новые системы вооружения для пропорционального ответа, или же протянуть руку дружбы в доказательство того, что Запад никому не угрожает? Что на самом деле происходило в Советском Союзе? Кто стоял у руля? В лентах новостей все его лидеры представлялись полусумасшедшими стариками со слабым здоровьем.

Вот при таких обстоятельствах я в первый раз приехал в Москву. Меня встречали как важного политического гостя. Принимающей стороной были комсомольская организация и Всемирная федерация демократической молодежи [7] Всемирная федерация демократической молодежи – международное объединение молодежных движений и партий. Основана 10 ноября 1945 года на Всемирной конференции молодежи, проводившейся в Лондоне. Прим. перев. . Как я потом не уставал повторять, название оказалось не соответствующим действительности: федерация вовсе не была всемирной , а принадлежала всего одной стране, она была скорее не федерацией , а жестким политическим кланом и уж точно не была демократической . Ну и на встречах не было видно никакой молодежи – все были значительно старше нас.

Даже несмотря на то, что организаторы нашего визита старались показывать Москву и социалистический рай с лучшей стороны, было невозможно не заметить, насколько все было убогим. Позже я сказал своим коллегам по политической деятельности, что Советский Союз никакая НЕ сверхдержава. «У них там даже туалетной бумаги нет, – делился я впечатлениями. – Люди подтирают зад газетой «Правда»! Как же такую страну можно считать сверхдержавой? Заберите у них ядерное оружие, и они ни для кого, кроме себя самих, не будут представлять угрозы». Я даже не догадывался, насколько это было правдой: не прошло и пятнадцати лет, как эта «сверхдержава» развалилась.

Конечно же, и в первый свой приезд я видел красивых девушек, но большинство сливалось с серой массой. Все эти люди выглядели несчастными страдальцами, будто их тайным желанием было оказаться в каком-нибудь совершенно ином месте.

Еще до приезда в Советский Союз у меня не было никаких иллюзий ни по поводу этой страны, ни на счет коммунизма как такового, и мой визит лишь утвердил меня в моей позиции. Позже, принимая участие в подобных молодежных конференциях, я увидел такие страны, как Куба и Северная Корея, и это сделало меня еще более ярым сторонником либеральной демократии и капитализма.

Мой второй визит в Москву случился многими годами позже. Именно тогда я встретил свою будущую жену Аню.

Мне кажется, я влюбился с первого взгляда. Она работала личным ассистентом американского гуру менеджмента, моего партнера по бизнесу и на тот момент моего босса. Он попросил меня присоединиться к нему в Москве, чтобы помочь в крупном проекте по реструктуризации компании со штатом в 300 тысяч сотрудников и с офисами по всей стране.

Аня встречала нас в московском аэропорту Шереметьево (в том же самом Шереметьеве, куда я прилетел в первый раз в 1976 году).

Аня считает, что в тот день она выглядела ужасно (у нее было сильное воспаление глаза, пришлось даже надеть повязку), я же увидел очень красивую, умную и трудолюбивую молодую женщину. В свой первый приезд в Москву я не встречал никого похожего на нее, не видел таких красивых и стильно одетых женщин. И хотя до момента, когда нами завладели серьезные чувства, прошло некоторое время, стало ясно практически сразу, что между нами пробежала искра.

Русские, как правило, весьма сдержанны, и сблизиться с ними довольно трудно. У русских женщин есть невероятная способность создавать впечатление Снежной королевы. И мне кажется, что это вдвойне так, если вы ей нравитесь! По крайней мере, с Аней именно так и было.

Она интроверт, и кажется, что она держит дистанцию, н и другие мужчины говорили, что со своими русскими женами они ощущали то же самое. Сближение заняло немало времени, но как только мы сблизились, я увидел и теплоту, и страсть.

Аня – преданный друг и партнер: она с одинаковым рвением будет и помогать советами, и критиковать меня. Нет такой боли, которая показалась бы ей незначительной и недостойной внимания. Любую рану она будет врачевать с усердием настоящего доктора. Я нахожу в ней преданность и самоотверженность, которые, без сомнения, генетически в ней заложены, да и вообще свойственны русской культуре.