Евгения Захарова - Львиная западня

Вот надо было Кузнечику послать на это интервью именно ее… Допрыгал бы сам до цирка Кузнецов Борис Петрович, все равно носится по редакции, как самый настоящий кузнечик – так к нему это прозвище и приклеилось.

Не успела эта мысль погаснуть, как проснувшийся телефон затрезвонил где-то в недрах сумки. Быстро в ней порывшись, Лера извлекла мобильник на свет божий и поднесла к уху.

– Ну как там наша знаменитость? – поинтересовались на том конце провода.

– Никак, – угрюмо буркнула Лера.

– То есть как это – никак? – тон говорившего вмиг утратил всю свою доброту. – Ты что, интервью не взяла что ли? Рудакова, у нас номер в печать идет через два дня!

– Борис Петрович, ко мне какие претензии? – возмутилась Лера. – Это не я на встречу не пришла. И вообще, почему именно с ним мы должны интервью сдать? Неужели никого другого нельзя напечатать, а его в следующий номер, а?

– Некого больше, – отрезал Кузнечик. – Остальных либо уже печатали, либо они в запасах давно валяются до лучших времен. А времена эти еще не наступили…

«Интересно, когда они наступят, времена эти», – подумалось Лере, но она промолчала.

– А тут такой интересный товарищ, – продолжал Кузнечик, – молодой, талантливый, звезда! А ты – почему с ним, почему с ним… Что он сказал-то?

– Перенес встречу на вечер, сказал, после выступления на все вопросы ответит. Раньше не может.

– Главное, чтоб ответил. Нам это интервью позарез нужно. А ты заодно и представление посмотришь, расскажешь, так ли этот парень отчаян, как про него треплют.

– Звезда… – фыркнула Лера. – Ладно, посмотрю. Куда я теперь денусь с подводной лодки…

– Скорей уж из тигриной клетки, – усмехнулся напоследок Борис Петрович, прежде чем повесить трубку.

С секунду Лера с досадой смотрела на мобильник, словно желая пробуравить в нем взглядом дыру, затем поднялась, сунула деньги за выпитые три чашки кофе в поднесенную официанткой книжку и вышла из кафе, хлопнув дверью.

Английская набережная встретила ее проливным дождем – под стать ее настроению. Раскрыв яркий зеленый зонтик, Лера перебежала дорогу и быстро зашагала по набережной навстречу бьющему в лицо ветру.

Вот как будто дел у нее интереснее больше нет, чем вечерами интервью брать да цирковые представления смотреть!..

Не то чтобы у нее были планы на вечер, но ей совсем не улыбалось работать в ночное время, когда вместо этого можно устроиться в кровати с какао и ноутбуком. А тут…

С трудом удерживая вырывающийся зонт, Лера добежала до машины, быстро открыла дверцу, села и заперлась, спасаясь от ледяного ветра. Ехать до дома при такой погоде предстояло долго.

Что ж, делать нечего.

Интервью так интервью.

Спустя еще полтора часа она, злая, насквозь промокшая и жутко раздраженная, толкнула дверь своей квартиры. Любимый зеленый зонт сломался почти у самого подъезда, куда она бежала от парковки. Бежала по лужам, потому намочила все – от плаща и шевелюры до тонких капроновых носков. Сердито стянув мокрые ботинки, Лера отставила их в угол и взъерошила начавшие завиваться волосы.

Кажется, сегодня весь мир настроен против нее.

А впрочем…

Задумчиво посмотрев на себя в зеркало, Лера сощурилась.

Что там говорила эта «звезда»? «Если вам так нужно»? Ну уж нет, нужно – это не то слово. И так легко он от нее не отделается.

А вот поощрение у Кузнечика попросить стоит, хотя бы выходной. Особенно после такого.

Лера коротко кивнула своему отражению, лукаво улыбнулась и направилась в ванную. Первым делом стоило распрямить волосы и привести себя в порядок.

Вскоре она, выделив напоследок разрез светлых глаз и подчеркнув линию губ, стояла в коридоре, облаченная в узкие джинсы и теплый вязаный свитер. От плаща пришлось отказаться – он мирно сушился в комнате, сморщенный. А с таким летом, которое было нынче в Петербурге, свитер был как нельзя кстати. Она еще помедлила, собирая сумку, потом завязала волосы в короткий хвост, удовлетворенно взглянула на свое отражение и вышла из дома.

До Невского проспекта она добиралась в объезд ремонтных работ. Машину пришлось оставить недалеко от Фонтанки и идти по набережной пешком, потому как сквозной путь через дворы оказался перекрыт – к ее вящему недовольству.

Тяжелые серые воды реки пенились и шипели, натыкаясь на каменные стены набережной, словно желали разбить их в мелкую крошку и вырваться из плена. Но подпитывающий их дождь, льющий с самого утра, постепенно прекращался, а тучи тускнели. Подождав под козырьком какого-то сувенирного магазинчика и сжевав купленный на бегу пирожок с вишней, Лера осторожно вышла из укрытия, сунула сменный пятнистый зонт под мышку и бодрым шагом отправилась дальше.