Владимир Колычев - Как полюбить бандита

Ему не хотелось впутывать в это дело Ларису, но раз уж она сама запрыгнула к нему, то пусть пеняет на себя.

– Что это на тебя нашло? – возмущенно спросила она.

– Ничего. Просто мне одна шлюха надоела.

– Это ты о ком?

– Угадай с трех раз. Тебе Миша звонил.

– Кто?

– Ты с ним спишь?

– Нет!

– Не верю.

– Честное слово, ни разу!

– А поехали, спросим у него!

– Поехали!

– Знаешь, как его найти?

– Нет.

– Зачем он тебе звонил?

– Не знаю.

– Что Марьяна делает у него в машине? Почему она просит о помощи?

– Твою мать! – Лариса всплеснула руками.

– Что такое?

– Я думала, он уже успокоился…

– Говори!

– Что? – Лариса захлопала глазами.

– Говори! – Никита схватил ее за подбородок и заставил смотреть на себя.

А машина продолжала идти на полной скорости.

– На дорогу гляди! – запаниковала женщина.

– Говори! – Никита продолжал смотреть на нее.

– У нас же ребенок!

– Говори!

– Огарков хочет убить Марьяну. На дорогу смотри!

Никита кивнул, бросил взгляд на дорогу и очень даже вовремя взял влево. Машину вело в сторону. Еще бы чуть-чуть и она вылетела бы с дороги.

– Зачем ему убивать Марьяну?

– Чтобы меня в этом обвинить.

– Зачем?

– Он хотел, чтобы я с ним спала. А я его посылала. Миша решил отомстить.

– Да что ты такое говоришь?

– Можешь у него спросить.

Никита ударил по тормозам, остановил машину.

– Да, спрошу. Но без тебя. Выходи!

– Я хочу с тобой!

– Выходи!

Лариса вылетела из машины и осталась на дороге, а он продолжил путь.

Никита жалел о том, что не сдержался, наорал на жену, бросил ее на ночной дороге. Нехорошо. Но останавливаться он не стал, всеми фибрами чувствовал, что дорога каждая минута.

К тому же Лариса у него под подозрением. Что бы она там ни говорила, а могла быть причастна к похищению Марьяны. Не исключено, что Лариса и заказала ее. Миша звонил, чтобы отчитаться о проделанной работе.

Игнат гнал на всех парах. Он спешил в Павелецк. Возможно, Марьяна всего лишь потеряла телефон. Такое могло случиться. Или это Никита забрал ее из Горанска и наплел про Мишу, чтобы Игнат метался по городу.

Зазвонил телефон, на дисплее высветилось: «Василий».

– Игнат Алексеевич, я тебя не потревожил?

– Меня сейчас трудно потревожить. – Игнат усмехнулся.

Он и без того на взводе, куда уж больше?

– Чего так?

– Что-то случилось?

– Нет. Ты сейчас где, в Яслях?

– Почему я должен быть в Яслях?

– Не знаю. Я мимо дома проезжал, смотрю, свет горит. Машина во дворе.

Связь оборвалась. Игнат глянул на дисплей – ни одной риски, отображающей качество сигнала.

Интересно, кто мог быть в доме? Марьяна туда приехала? Или ее привезли?

Игнат развернул машину через двойную сплошную и вдруг обрел уверенность в том, что движется в правильном направлении.

Марьяна лежала на кровати – милое нежное создание. Она чему-то улыбалась во сне. Красивая, молодая, ей бы жить да жить.

Миша озадаченно посмотрел на веревку, которую держал в руках. Неужели ему хватит смелости набросить петлю на шею живому человеку? Как он будет жить после этого? Если убийство и сойдет ему с рук, то тяжесть смертного греха не даст покоя до последнего дня.

А если не сойдет? Его приговорят к заключению? Десять – пятнадцать лет среди прожженных уголовников – это самый настоящий ад. При жизни. А потом начнется другой, тот, который после смерти.

Он отбросил веревку с таким омерзением, как будто она превратилась в живую змею, сел на край кровати, обхватил голову руками.

«Что же мне делать? Приводить Марьяну в чувство и просить прощения? Признаться в своих помыслах, повиниться, раскаяться, попросить о милости.

Марьяна из тех людей, которых проймет только правда. Если я признаюсь, она может смилостивиться. Мужа своего уговорит не предавать дело огласке. Действительно, зачем ей дурная слава?»

Миша сел рядом с Марьяной, тронул за плечо. Никакой реакции. Он тряхнул ее, но Марьяна даже не изменилась в лице.

Что ему делать с этой спящей красавицей? Везти домой и там уже будить? Вместе с мужем? Язык у Миши подвешен, грузить он умеет, как-нибудь выкрутится.

Огарков взял Марьяну на руки, оторвал ее от кровати, которая с радостью скрипнула, освобождаясь от тяжести. Женщина стройная, но достаточно высокая, а потому и вес у нее более чем ощутимый. Он вспотел, пока донес ее до спальни. Но сейчас ему будет проще. Спускаться всегда легче, чем подниматься.

Он шагнул к двери, половица скрипнула под тяжестью двойного веса. На втором шаге этот звук повторился. А на третьем распахнулась дверь.