Владимир Колычев - Как полюбить бандита

В этот момент послышался голос Игната:

– Ты что делаешь, урод?

У Марьяны отлегло от сердца. Вот и защитник подоспел. Муж у нее крепкий, мышцы у него как железо. Сейчас он обрушится на насильника всей своей мощью, а затем освободит ее.

– Кто урод? – Солодов набросился на Игната, размахивая ножом.

Тот резко подался назад, но ударился спиной о дверной косяк. Марьяна видела, как лезвие ножа уперлось ему в живот.

– Кишки выпустить? – спросил Солодов.

– Нет. – Игнат испуганно мотнул головой.

Его лицо побелело как мел, губы стали тоньше обычного.

– Ты кто такой?

– Муж.

– Ты этот дом купил?

– Да.

– Значит, ты вместо Балакова.

– Нож убери!

– Что? – Солодов еще сильней надавил на живот.

– Ничего, – испуганно пробормотал Игнат.

Он понимал, что еще чуть-чуть, и острие проткнет кожу, потом войдет в мясо, возможно, по самую рукоять. А Игнат очень хотел жить.

– Балаков убил моего брата. Ты должен заплатить мне за Родика.

– Сколько?

– Я думал взять деньгами, а у тебя дивная жена. Она и заплатит. Смотреть будешь?

– Что?! – взвыл Игнат.

Солодов врезал ему головой в лицо и добавил коленкой в нос.

Игнат упал, Солодов перевернул его на живот, стал заламывать руки за спину. Марьяна заметила, что Игнат пришел в себя. Но на нее он глянул лишь после того, как Солодов крепко стянул ему скотчем запястья. Муж смотрел на жену затравленно, с диким чувством вины. Он ничем не мог помочь Марьяне. Ему оставалось только смотреть. Но когда Солодов опустился перед ней на колени, Игнат закрыл глаза.

– Эй, смотри, тебе понравится!

Марьяна слышала, как Солодов положил тяжелый нож на пол. Потом тихонько лязгнула пряжка его поясного ремня. Сейчас он сломает ей жизнь.

Тут открылась дверь.

Солодов схватил нож, поднялся.

– Эй, я не понял!

Марьяна повернулась и увидела Никиту. Он был один, без охраны и оружия. Вид у него был такой же решительный, как у Игната в тот момент, когда он собирался наброситься на ее обидчика.

Но у Солодова при себе нож устрашающих размеров. Сейчас и Никита испугается.

Тот рванул на врага и не подался назад, когда Солодов махнул перед ним ножом. Он даже смог ударить насильника кулаком в лицо. Солодов не упал, более того, снова махнул ножом. Никита отскочил, но лезвие глубоко вспороло кожу его куртки. Марьяна заметила кровь на клинке.

Никита схватил Солодова за руку, в которой тот держал нож, двинул ему кулаком в лицо. Но негодяй смог вырваться. Никита ударил его снова. Тот опять устоял на ногах и взмахнул ножом. На этот раз клинок вошел в живот, но не под прямым, а под острым углом.

Никита отскочил назад, закрыл ладонью кровоточащую рану. Сдаваться он не спешил, оглянулся, заметил стальную кочергу у камина и бросился к ней. Солодов рванул наперерез. Никита отступил к двери, чтобы не нарваться на нож. Ладонь, которой он зажимал рану, залила кровь.

– Давай ты сейчас исчезнешь, и все про тебя забудут, – сказал Никита.

– Сейчас ты исчезнешь! – ответил мерзавец.

Солодов готовился к нападению, а Никита – к обороне.

Вдруг в прихожей послышались тяжелые шаги. В каминный зал ворвался громила в черном полупальто и закрыл собой Никиту.

Телохранитель сунул руку под куртку, собираясь вытащить пистолет, но Солодов бросился на него. Герман забыл про пистолет, поймал руку с ножом, взял ее в захват. Нож упал и воткнулся в пол. Солодов опустился на колени. Его рука была заломлена назад и вверх. Сильный удар в голову выбил из него дух.

Никита забыл о своей ране, подобрал нож, вспорол клейкие ленты, которыми Марьяна была пристегнута к стулу. Потом он сорвал скотч с ее рта.

Игнат лежал на полу со связанными руками. Муж смотрел на жену и кусал губы, а из глаз у него текли слезы. Он жалел о том, что не смог помочь ей.

Никита освободил Марьяну. Она должна была развязать мужа, но сейчас больше думала о парне, который истекал кровью. Марьяна натянула драные джинсы и метнулась на кухню, где лежала автомобильная аптечка. Она имела весьма смутные представления о медицине, но не могла сидеть сложа руки. Нужно было как-то останавливать кровь.

Когда Марьяна вернулась, Никита уже сидел на диване, а телохранитель осматривал его раны.

Увидев Марьяну, он вырывал у нее из рук аптечку и буркнул:

– Я сам!

Никита с наигранной бравадой подмигнул ей. Он чувствовал себя героем, имел на это полное право. Игнат повел себя не в пример ему. Он вроде бы и собирался вступить в схватку с преступником, но испугался ножа. А Никита не побоялся принять удар на себя. Не важно, что сам, в одиночку, с врагом он справиться не смог. Пусть это сделал его телохранитель, но Никита тоже герой. Ведь он готов был умереть за честь Марьяны.