Даниэль Зеа Рэй - Катарсис

– О, Сатин! – помахали ей рукой две работницы с приемки посуды, которых Харди без труда узнала.

Женщины сдвигали тяжелые столы и мыли пол. Кажется, кроме них в столовой больше никого не осталось.

– Кофе будешь? – предложила одна из них.

– А варенье есть? – Сатин начала помогать сдвигать лавки.

– Подруга, для тебя есть все! – захохотали приемщицы.

– Харди, познакомься. Молли и Дукейн.

Молли и Дукейн кивнули Харди.

– Да мы знакомы, вроде как, – Харди подключилась к работе. – Только не знала, что вечерней смене в столовой предоставляют поблажки.

– Мы своих не забываем, – Молли подошла к Сатин и потрепала ее по волосам. – Сегодня на охране Ливзек и Грег.

– Мы дружим с ними, а они дружат с нами, – засмеялась Дукейн.

– Спите с ними? – нахмурилась Харди.

Все, как по команде, застыли.

– А ты далеко пойдешь с таким подходом, – произнесла Молли. – Или вас в Акреоне другому не учили?

– Не принимайте на свой счет, – Харди присела на одну из лавок. – Получать привилегии через постель – давно отработанный метод. Мне повезло. Я от постели никогда не зависела. Но я знала тех, кто пробивался именно таким способом. И эти люди добивались успеха.

– Здесь все по-другому, – Дукейн присела рядом с Харди. – Сегодня ты кому-то помогаешь, завтра кто-то поможет тебе.

– Хотя и постель тоже ценится! – засмеялась Молли. – Вон как Йона быстро пробился! А всего-то стоило окучить Рейн!

Дукейн и Молли захохотали в голос. Сатин осуждающе покачала головой.

– Ладно, – Дукейн вымыла руки, – вы нам помогаете прибраться, а мы заварим вам кофе и намажем хлеб вареньем.

– По рукам! – Сатин схватилась за швабру и начала мыть пол вместо Дукейн.

– Ну и отстой, – пробурчала Харди и взяла протянутую Молли тряпку в руку.

Перед уходом, Молли и Дукейн попросили гостей не задерживаться.

– И что дальше? – спросила Харди у Сатин.

– Площадка есть. Показывай захват ногами.

– Для начала стоит связать тебе руки, – улыбнулась Харди.

– Это еще зачем?

– Капоэйра – это ведь танец рабов.

– Чего?

– Во времена, когда наша планета процветала и еще не знала голода, бесплодия и загрязнения окружающей среды, наши предки месили друг друга примитивным оружием и вели войны за территории. Пленные в ходе этих войн превращались в рабов. Ну еще там был замес с цветом кожи и происхождением, но это детали. В общем, рабов заставляли работать на плантациях, и еще творили с ними всякие ужасы. А рабы танцевали свои танцы в свободное время. Прыгали они себе по полям и красиво так акробатикой занимались под музыку, а их охранники крутили у виска и считали дикарями, ведь кто поймет, что движения в танце – это боевые подсечки, захваты и удары, которые можно применять, когда твои руки в кандалах? По крайней мере, такую историю происхождения капоэйра рассказал мне тренер.

– И всех из ТриОЗА этому танцу учат? – спросила Сатин.

– Нет, – покачала головой Харди. – Только некоторых из деток богатых и влиятельных людей, которые интересуются разными боевыми искусствами.

– И сколькими боевыми искусствами ты владеешь?

Харди мысленно прикинула число.

– Ну… Семь направлений точно знаю. Остальные так… По верхам.

– И к чему ты готовилась, Харди Кейн? – Сатин присела на лавку рядом с ней.

– Во мне нет имплантатов, Сатин. У меня невысокий рост. И я женщина. Скажи, какова была вероятность, что на боевом задании меня убьют?

– Высокая, – согласилась Сатин.

– И я о том же. Кстати, какой секрет ты мне хотела рассказать?

– А, ты про уговор… Нас с тобой специально отправили к земледельцам. Там воздух чистый. Чище, чем в отсеках. Если кто-то из людей слишком много времени проводит на улице, для детоксикации его отправляют на работы к земледельцам.

– Значит мы с тобой удостоились детоксикации? – Харди понимающе кивнула.

– Радуйся. Говорят, в горячих цехах в производственных отсеках вообще дышать нечем.

– Здесь и горячие цеха есть?

– Ты даже не представляешь, что еще здесь есть.

– А ты представляешь? – Харди вопросительно изогнула бровь.

– Ну-у-у, как тебе сказать… – вздохнула Сатин.

– Скажи, почему ты хромаешь? – спросила Харди.

– Когда-то я сломала ногу и кости неправильно срослись. Теперь у меня стопа плохо сгибается.

– Тебя не смогли вылечить? – не поняла Харди.

– Я не пошла к сиделкам. А когда нога сама зажила, исправлять что-то было уже поздно. Я останусь хромой на всю жизнь.