Елена Гордина - Трижды воскресший

«Господи, это никогда не кончится». Денисов с головой укрылся одеялом.

На улице стояла постоянная, изматывающая жара, но в комнате, надежно «охраняемой» кондиционером, всегда было прохладно.

– Пора вставать. – Медсестра бесшумно проскользнула в палату. – Доброе утро!

– Доброе! – буркнул Денисов, откидывая одеяло.

«Все равно сейчас в покое не оставят».

– Как спалось? Кошмары не мучили? – протягивая электронный термометр, поинтересовалась женщина.

– Конечно, не мучили, – белозубо улыбаясь, наврал Денисов. – Меня уже давно пора выписывать.

– Значит, скоро выпишут, – пообещала медсестра и вышла из палаты.

Мгновенно ее лицо из любезно-приветливого превратилось в высокомерно-надменное. «Никогда тебя отсюда не выпишут, дружок», и медсестра с видом человека, обладающего безграничной властью, неспешной походкой двинулась по коридору.

Светлана Федоровна пересекла маленький коридорчик и вышла на небольшую лестницу, ведущую на первый этаж. Судорожно огляделась по сторонам, но тут же с облегчением вздохнула. Хотя и работала она здесь давно, все равно боялась заблудиться в этой «иностранной архитектуре», к которой никак не могла привыкнуть. Все эти лесенки-коридорчики вызывали в Светлане Федоровне справедливое, как она считала, раздражение.

Она была из категории тех людей, которые всегда всем недовольны, и, может быть, поэтому в законные сорок три года выглядела на все шестьдесят. Маленький рост и тучное телосложение тоже особо не молодили, но, несмотря на это, Светлана считала себя очень привлекательной женщиной, к которой судьба была слишком жестока. Поэтому и испытывала постоянную злость, временами переходящую просто в ненависть, глядя на всех этих богатых, «заплывших жиром» местных больных, которые могут себе позволить здесь лечиться. Сама же она, дипломированный врач-невропатолог, работала в этой элитной клинике на берегу Красного моря только медицинской сестрой. Правда, она постоянно забывала, что ее месячное жалованье на этом месте было на порядок больше годовой зарплаты большинства врачей на ее Родине, откуда ей пришлось пять лет назад буквально сбежать, схватив с собой только самое необходимое.

Светлана не любила вспоминать ту историю, из-за которой она в конечном счете и оказалась в этой элитной клинике, куда устроиться на работу простому смертному было просто нереально. Будь ты хоть специалистом самой высокой категории, и то вероятность попадания в штат не превышала одного процента.

Светлана Федоровна в ту пору была заведующей неврологического отделения одной из городских больниц. Зарплату, как и большинство врачей нашей справедливой Родины, она получала мизерную, поэтому подрабатывала как могла – брала «подарки» от больных, за «небольшую» оплату предлагала более внимательное отношение к хворому, а попросту говоря, брала взятки со всех и каждого. Причем пациенты не жаловались, справедливо полагая, что за нищенскую зарплату качественно их лечить никто не станет. Такое же понятие, как «врачебный долг», в России уже давно было не в моде.

Так бы и жила Светлана Федоровна сытно и уютно, если бы черт не попутал. В городе наступили новые капиталистические времена – стали открываться частные медицинские кабинеты, где деньги гребли, как ей казалось, просто лопатой. В один из таких кабинетов и подрядилась она подрабатывать в свободное время психоаналитиком.

Конечно, нужной квалификации у нее не было, потому что разница между невропатологом и психоаналитиком огромная, но в то время на это особенного внимания не обращали. Что, заведующая «нервным» отделением не сможет дать какому-нибудь лоху совет, как жить дальше? Чушь!

Но именно здесь Светлане Федоровне и не повезло. Между нами говоря, и невропатологом-то она была никудышным, еле-еле на троечки закончив в свое время мединститут, а завотделением стала уже благодаря другому своему более яркому таланту. Таланту ложиться на спину и раздвигать ноги тогда, когда этого требует текущая ситуация или очередной тактический ход. Главврач городской больницы, куда после распределения поступила Светочка, сразу понял, какой «специалист» перед ним находится, и первое время даже боялся ее подпускать к больным. Светочка это тоже поняла и воспользовалась своим основным талантом. Седой, грузный и катастрофически стареющий главврач ухватился за Светочкин «талант» обеими руками, и не только руками, и дал своей молодой любовнице «зеленый свет».