Максим Замшев: Весна для репортера

– Ты вчерашний деминский эфир не видел? – Васькина увлекала возможность первым сообщить мне сенсацию.

– Нет.

– Хм, все с тобой понятно. Посмотри в Интернете. – Он растянул губы, но улыбки не вышло. Набивал себе цену: мол, нету времени пересказывать.

– Лучше расскажи. Некогда.

– Ну, был в ее программе сюжет о Крыме. Как там все теперь духоподъемно! Сколько все ждали этого чуда! Картинки соответствующие. И в подтверждение этого берут интервью у одного нашего морячка-черноморца. А он возьми да и скажи: хуже, мол, стало. Надбавку за пребывание за границей сняли, на все посты двигают бывших украинских офицеров, перешедших к нам на службу, с жильем проблемы как были, так и остались, и так далее.

– Ого! Круто.

– Похоже, Боссу из Администрации Президента позвонили и хорошенько шею намылили. Говорят, он так орал на Нину, что слышно было чуть ли не на весь этаж.

– А кто же будет ее программу вести?

– Она теперь уже не ее. Привыкай. Откуда мне знать, кто будет вести? Без нас с тобой, поди, разберутся. Может, и закроют совсем ее программу.

– Ну это вряд ли…

Следующий час я интенсивно редактировал тексты новостей и ставил их на ленту. Главные сообщения, конечно, были с грифом «срочно» и касались Украины. Так продолжалось уже несколько месяцев. Юго-Восток пылал, во многих городах противники Евромайдана вступали в уличные схватки с оппонентами. Мы не скрывали своей симпатии к ним. В Киеве бесчинствовали «свободовцы», карая всех, кто был недоволен революцией, а новая украинская власть ударилась в диковинную и бессмысленную ксенофобию. Их мы всячески осуждали. Из США России грозили весьма нервно. Европейцы тоже возмущались тоненькими, петушино-гневными голосами. В воздухе всерьез попахивало порохом. На моей памяти такой заварухи с нашим непосредственным участием еще не было.

Через час у меня выдалась короткая передышка. Я откинулся на спинку стула и в тысячный раз увидел ту же самую картину, что и всегда. Люди, мониторы, экраны, ложная глубокомысленность на лицах, дежурная вежливость коротких реплик, стук пальцев о клавиатуру. Искусственно корпоративный дух, где каждый другому никто, но при этом все делают одно дело.

Я не строю никаких иллюзий по поводу своих коллег, поголовно считающих себя частью некого элитного сообщества. Они любят отдыхать за границей, ходить в дорогие клубы, ездить на машинах, посещать вечеринки. Кому-то это удается в большей степени, кому-то – в меньшей, но все стремятся к такой жизни, полагая, что заслуживают ее. Им все равно, на каком канале работать и что вещать. Лишь бы быть у телевизионной кормушки. И даже те, кого берут на небольшие зарплаты, задирают нос с первого своего телевизионного дня, неумело щеголяя профессиональным жаргоном. (Я и сам, как только пришел на телевидение, чуть было не поддался этой заразе, но быстро опомнился.) Может быть, поэтому на канале нет людей, с которыми я проводил бы время вне работы.

Нина Демина выделялась на общем фоне. В ней не было той взвинченной дисгармонии и неестественности, что корежила многих «эфирных людей». Она не корчила из себя звезду, держалась просто, одевалась неброско и элегантно. Когда она беседовала в студии с гостями, выглядела умнее и просвещеннее иных «спецов» современного разлива. Жаль, что все так вышло… Может, позвонить ей? Нет. Это лишнее. Нас ничего не связывает, кроме того краткого разговора на вечеринке, который так раздражил Ларису. Представляю, как она сейчас переживает. Как же она с ее-то опытом проморгала этот сюжет? Почему не отсмотрела его заранее? Ведь ясно же, что это скандал! Мы не «Эхо Москвы» и не «Дождь». Нам можно только то, что можно. Как получилось, что никто из ее группы не предупредил ее? Хотели подставить? Или здесь что-то другое? В конце концов, правды все равно никто не откроет. Да и какое мне до всего этого дело! Я маленький человек. Редактор. Просто жаль Нину. Хотя ей-то что до моей жалости…

Пока есть немного времени, надо позвонить маме.

– Мам, у меня все в порядке. А как у вас? – Все родители, как правило, убеждены, что если ребенок не звонит, значит, у него что-то произошло.

– Да все как обычно. Ничего интересного! Во сколько ждать? – улавливаю в тоне заботу и надежду. Маме не очень-то по душе, когда я остаюсь у Ларисы. Хотя она это, как и положено интеллигентке, тщательно маскирует.

– Я еще не знаю, где буду сегодня ночевать, дома или у Ларисы.

– Приезжай лучше домой. Выспишься нормально. Мы с бабушкой что-нибудь вкусное приготовим…