Tooina: Подари мне своё море

Ещё и грудь… нет, любая другая бы радовалась, но у меня же работа – это вообще мешает чертовски, когда ты бежишь за кем-то или объясняешь что-то важное зависшему где-то в области выпирающего размера напарнику.

Бомбезное сочетание. То-то каждый раз, когда я приезжаю на адрес, сердобольные соседи (или ещё кто) смотрят на меня и заявляют «Девочка, ты туда не лезь, там убили кого-то, вот сейчас полиция приедет скоро. Уходи отсюда лучше». А потом я достаю кси.. простите.. удостоверение сотрудника полиции, и их челюсть медленно начинает отдаляться от своего привычного местообитания.

Вспомнила фразу из одного советского фильма:

«Эй, гражданина! Ты туда не ходи, ты сюда ходи. А то снег в башка попадёт. Совсем мёртвый будешь!» (к\ф “Джентельмены удачи”, 1971)

Вот это прямо-таки про меня…

Ах, да, я лейтенант доблестной полиции, рядовой оперуполномоченный уголовного розыска своего района. Да-да именно тот, кто приезжает на заведенные дела почти первым, подмечает улики, замечает подозрительных личностей рядом, прессует их, а потом гоняется за подозреваемыми, выстраивает ловушки и плетет паутину, чтобы их поймать.

Ещё по долгу службы опер обязан крутиться в не самых благополучных слоях нашего общества, поэтому даже у меня, мелкой чайки, есть не самые лучшие маргинальные знакомства с нечистью нашего города, а про мелких домашних дебоширов, девушек старейшей профессии и нариков, прячущих дозы в почтовые ящики, вообще молчу. Работа не сахар, далеко не сахар.

Надела джинсы, майку. Взяла шлем, закинула в рюкзак наручники, попрощалась с Анютой, вышла из дома. Спустилась по лестнице, поздоровалась с бабушками нашего двора – те ещё бабули.

Каждая из них пытается поставить меня на путь истинный, потому как «служба в полиции – это же дело не женское»… У нас дом спокойный, я особо не показываюсь тут по работе, поэтому они просто не знают, что я опер.

Если узнают, боюсь себе представить, что будет… Они меня, наверное, все вшестером свяжут и выдадут замуж за какого-нибудь там внука подруги – Васеньку. И не то, чтобы я была сильно против Васеньки, мне 27, в конце концов, но… нет, без любви не пойду.

В голове тут же запела принцесса:

«А я не хочу, не хочу по расчёту.

А я по любви, по любви хочу!»

Знала бы я, 16-летняя девчонка, мечтающая о службе в МВД, о честном служении родине (был у меня такой бзик), что все будет так, как есть сейчас, треснула бы себе по башке и отправилась бы куда-нибудь отсюда подальше.

Но годы идут, характер мой сформировался, опыт наработан, и все это уже не кажется чем-то ужасным. Всего-то работа, просто твоя работа. И если ты будешь тратить нервы из-за каждого громилы, нарика или использованной девочки, которую, конечно, жаль, но… далеко ты так не уедешь. Сломаешься, а этого допускать нельзя.

Вышла из калитки, прошла на парковку.

Поздоровалась с дядей Сашей, только приехавшим откуда-то на своей двенашке. Состроила глазки и деловито произнесла:

– Дядь Саш, а куда Вы ездили?

– Ой, Ксюшка, не лезь куда не надо. – Этот лысеющий буйвол 52 лет засмеялся и добавил. – Да к маме, Ксюш, к маме. Что ты как конвоир какой-то…

Дядя Саша – сосед снизу. И у него 2 ходки, одна по малолетству за грабёж, вторая постарше, но тоже из этой серии. Он давно завязал, но связи его полезны, да и мужик сам по себе хороший. Просто жизнь так повернулась. Вообще, сложно нормально устроиться в жизни после отсидки. Сколько случаев знаю…

Ой, Ксюша, что-то ты слишком много думаешь ни о чем.

Надела шлем, залезла на байк, почти сразу дав мотору взреветь, выехала. Что я там сначала хотела? В зал заехать? Блин, надо было Нику позвонить. Хотя ладно, всё равно мелкий там постоянно. Где ему ещё быть?

Попала в пробку, пытаюсь объехать на своем двухколесном машины, получаю вслед порции свежего мата. Морщусь от полуденного солнца и улыбаюсь, как ненормальная.

Хорош завидовать, четырехколесные!

О чем мечтала, придя в органы? Бегать за преступниками, делать этот мир чище? Наивная. Оказалось, что всем не поможешь. Поэтому где-то глубоко внутри меня плачет маленькая 16-летняя девочка, пока бегу за очередным подозреваемым, или.. бью ему в челюсть, чтобы не дёргался.

Но если оставить всю эту мою спесь и показную придурь…

После выезда на особо тяжкие хочется бросить всё и перестать жить, развидеть. Только не получится, нельзя. Моя работа – моя большая глупость.. но кто, как не я, если это у меня получается?

Кто? Да полно, Ксюша, парней (ключевое слово «парней»), но нет же, тебя тянет, тебе не сидится в дознавателях или хотя бы в следаках, да? Скучно? Странный способ нашла жизнь раскрашивать.