Astra Maore - Его одержимость

– Нет, куколка, – Антонио гадко улыбается, – я обещал только, что отпущу его после оплаты. Но так и быть. Густаво, не причиняй парню боли. Вико, поторапливайся.

Густаво отпускает Хуана, и он остается лежать на земле. Возможно, его уже успели избить.

Вико – еще один дружок Антонио. Выглядит он более тщедушным, чем громила Густаво и толстый мясник Антонио. Но мне в любом случае никуда не деться.

Голову пронзает ужасная мысль. Вероятно, Хуана специально спровоцировали украсть это мясо. Возможно, люди Рейеса что-то платят осведомителям за девушек.

– Давай, давай. Или тебе нравится смотреть, как твой братик корчится от боли? – от ложного участия в голосе Вико меня передергивает.

До резиденции Рейеса идти несколько кварталов. Чем быстрее мы вернемся, тем меньше шансов, что с Хуаном сделают еще что-то паршивое.

Хотя скорее всего уже не сделают, если я буду сговорчивой.

Я расправляю плечи и иду веред. Дорогу, к сожалению, знаю. Ее каждый знает. Но когда боссом был отец Рейеса, жизнь простых людей была легче.

Господин и госпожа Рейес умерли вместе в автокатастрофе, по слухам кем-то подстроенной. И с тех пор их сын Диего Рейес совсем озверел.

С каждым шагом мне все больше хочется закутаться. Накинуть на плечи шаль, а на голову платок. Но нельзя. Хотя, возможно, это меня и спасет.

Кто в здравом уме вздумает гулять перед резиденцией дьявола? Только шлюха. А реальных шлюх, зарабатывающих этим на жизнь, Рейес почему-то не трогает никогда.

Говорят, Рейесу нравится, когда ему сопротивляются. Если покорно принимаешь свою судьбу, он становится еще страшнее обычного и придумывает такие вещи, которые мало кто выдержит.

Этот дьявол не дает просто безучастно перетерпеть, пока он наиграется.

Но я не буду драться с ним. Не буду кричать. Не дам Рейесу ни малейшего шанса на удовольствие, если меня к нему приведут.

Нужно подготовить своих. Оставить записку для родителей и предупредить всех соседей, чтобы присмотрели за нашими младшими.

Наконец, мы выходим к резиденции. Улица перед ней пустая, вся светлая и залитая солнцем. Это какая-то страшная насмешка судьбы.

Я иду вперед и разглядываю свою тень, тянущуюся по асфальту к ближайшему дому. Рейес его выкупил, и дом совершенно пустой.

Вико идет сзади и сейчас похож на сутенера. Тем лучше.

Мне кажется, я двигаюсь довольно быстро, но когда вдруг слышу с одной из башен свист, шаги сами собой замедляются. Теперь я боюсь пошатнуться и упасть.

Меня заметили. Не могли не заметить.

Сейчас остается молиться всем святым, что мясник Антонио просчитался. Уверена, дозорные меня сфотографируют. Только бы я никому не понравилась. Никому из тех, кто решает женские судьбы.

По слухам Рейес даже не знает, кого к нему приведут. Ему все равно.

Ничем не заколотые волосы падают на лоб, и я смахиваю их привычным жестом.

Свист раздается опять.

Это что-то кошмарное, мерзкое и дьявольски унизительное, но я иду вперед, не сбавляя шаг. Скоро этот длинный пустой дом закончится, и я смогу свернуть в проулок обратно к рынку.

Сама-то резиденция Рейеса на другой стороне улицы бесконечно огромная. Это скорее вооруженная крепость, чем владение. Если всю ее обойти пешком, наверное, понадобится час, не меньше.

Вико этого не требует.

Идет за мной по пятам и, как мне кажется, пожирает меня отвратительным взглядом.

К сожалению, фигура у меня есть. Даже если я оденусь, как парнишка, ничего не спрячу. А для работы в огороде я почти совсем разделась, и тонкая юбка и блузка мало что скрывают.

Впрочем, к сальным взглядам мужчин я привыкла и не боюсь их. Лишь бы руками не трогали.

Когда мы возвращаемся на рынок, я кидаюсь к Хуану. Он уже стоит на ногах и держит в руке мясо.

– Раз вы оплатили товар, приходите снова, дорогие покупатели, – Антонио гнусно ухмыляется.

Больше всего мне хочется сплюнуть ему под ноги, но я отсчитываю деньги и отворачиваюсь. Беру Хуана за плечо и увожу прочь.

– Никто не смотрел, Анхела, клянусь! Этот кусок лежал на самом виду, а потом на меня как налетели!

Мой брат слишком наивен. Я только вздыхаю:

– Обещай, если люди Рейеса меня заберут, никак не мстить. Поклянись мне, Хуан.

Его глаза зло сверкают, хотя у брата действительно сломан мизинец, а на теле и щеке синяки.

– Никогда.

– Нет. Поклянись. Рано или поздно он меня выпустит. А тебе надо заботиться о младших и вести хозяйство, пока не вернутся родители. На кого ты все бросишь? Тебя же просто пристрелят!