Ничего.
Отчаяние и безысходность – я в тюрьме. Меня окружают стылые решетки, которые мне не преодолеть.
Осталась лишь одна надежда – адвокатская контора, которую так расхваливал отец когда–то. Даже отчего–то мне и визитку сунул – наверное, в хорошем расположении духа от их работы пребывал.
Но не факт, что они примутся за мое дело, и не факт, что я смогу оплатить их услуги. Как же быть? Ведь меня, по сути, считают воровкой в компании, где я работаю, точнее, уже работала. А я понятия не имею даже, что за ценные бумаги как бы украла, ибо работаю в отделе продаж. Какие вообще ценные бумаги?!
Это никак не хотело доходить, в принципе, до никого. Просто всем наплевать. А Тэддис Батлер, глава конторы, все же не перезвонил, как обещал.
Села на обшарпанной скамье, обняв колени руками.
Я в тюрьме. Мне никто не поможет. А дома у меня Николас… Поднялась и принялась мерить пространство обезьянника шагами в попытке хоть как–то направить в нужное русло мысли, успокоиться.
За что мне все это?
Сначала банкротство, потом смерть отца и болезнь брата, а сейчас ещё и абсолютно беспочвенные обвинения. А я ничего не могу сделать – я одна. У меня нет никого, кроме несовершеннолетнего младшего брата.
Все вновь катится в бездну.
В этом я еще раз удостоверилась, едва за мной зашел коп, чтобы освободить. Это вызвало недоумение и…
За меня кто–то вступился.
Но меня эта догадка совсем не обрадовала, потому что безвозмездных услуг не бывает. И, когда я увидела этого человека, вовсе пожалела, что не заперлась как–то в камере и не вцепилась в прутья решетки не только руками и ногами, но и зубами.
Это был ОН!
Джеймс Харрисон, купивший мою первую ночь. Светловолосый, с правильными чертами лица, в костюме, идеально подчеркивающем тренированное тело. Уверенный, с прямым взглядом, который раздавил надежду на то, что он просто проходил мимо, в зачатке.
Господи, я ведь не виновата ни в чем. Абсолютно! Так почему же с каждой минутой все больше и больше проваливаюсь в трясину безысходности?
Сжала ладони в кулак, поджала губы и молча прошла рядом с внушительной фигурой мужчины, следуя за полицейским. На меня никто, кроме чертового Харрисона, внимания не обратил, только он не отрывал от меня своих шоколадно–кофейных глаз, пока остальные заполняли кипу бумаг, переговариваясь между собой.
Стараясь абстрагироваться от назойливого внимания, села на свободный стул и вновь начала перебирать варианты.
От помощи отказываться глупо, если не хочу сгнивать в тюрьме, потому что я одна, без денег и с несовершеннолетним братом, а вот те, кто меня так качественно подставили, явно не имеют подобных проблем. Здесь без вариантов. Меня более волновала сейчас оплата этой самой помощи. Очень.
Что же я могу предложить в оплату, кроме, собственно, себя? Разве что квартиру продать – то единственное, что у нас осталось, потому что оформлено на мое имя. И потом остаться без крыши над головой.
– Мисс Скотт, – ко мне подошел мужчина в форме с пакетом. – Ваши вещи.
– Да, спасибо, – устало пробормотала, забирая из его рук прозрачный пластик. Достала оттуда свой выключенный телефон, включила. Ник, наверное, уже должен был прийти и теперь волнуется. Оказалась права – около пятидесяти пропущенных звонков и немногим меньше сообщений.
Дьявол!
Дрожащими пальцами нажала на “вызов”. Нельзя Николасу волноваться, может ведь бед натворить!
– Ник, ну Ник, ответь, – прошептала, вслушиваясь в протяжные гудки.
– Элизабет?! – заорал на том конце провода брат. – Ты где пропадаешь?! Я с ума чуть ли не сошел.
– Нииик, – облегченно выдохнула я. – Потом объясню, что случилось. Лучше скажи, где ты и что делаешь?
– Дома. Обзванивал больницы и морги, – хмуро ответил Николас. – Тебя когда ждать? Потому что надо сгонять за новой индейкой, приготовленную я схомячил от нерв.
От его слов я впала немного в прострацию. И все вдруг стало неважным. Да, совершенно неважным и легко преодолимым, только бы Ник вот так говорил, таким тоном, с такой интонацией, словно еще до пагубного пристрастия.
– Не знаю еще, но вот что: яблочная шарлотка в духовке, – с улыбкой сказала, но чувствуя, как на глаза наворачиваются слезы. – Не скучай, постараюсь побыстрее освободиться. Люблю.
И выключилась раньше, чем он успел хоть что–то добавить. И вместе с этим действием вновь вернулась в реальность – в душный полицейский участок, который лишь “старт” на поле моих испытаний. Впереди суд, разборки и попытки доказать, что я невиновна.
Читать дальше