Алёна Нефёдова - Я изменю тебе с… или Большая игра

И я боюсь, что затормозить центростремительное ускорение этого процесса совсем скоро станет невозможно.

Может, правы девчонки?

Может, хватить распускать сопли и тратить силы на то, что невозможно вернуть, а направить взгляды на новые перспективные направления? Попробовать вернуться на работу, расширить круг знакомств, начать ходить на вечеринки в закрытые клубы и в конце концов…

В конце концов поступить как все нормальные тетки в моем возрасте и положении – завести любовника?

И, может, у него уже тоже есть… любовница?

***

У нее опять подозрительно-неверящий взгляд.

Снова.

И я в который раз не могу подобрать верную интонацию или, черт его знает, может, правильные слова, чтобы доказать свою непричастность к ее надуманным обидам.

Порой в такие дни, как сегодня, я чувствую себя загнанным рысаком, которому осталось до финиша совсем чуть-чуть. Еще буквально полкруга продержаться и можно выдохнуть, можно лечь и просто расслабиться. Просто сорвать с шеи душащий галстук, собрать рядом самых близких, пожарить мясо на углях, жахнуть сто грамм и никуда не ехать, не спешить, не лететь сломя голову, чтобы не опередили более успешные соперники.

Но как только я набираю в грудь воздуха, чтобы сказать “Нах все”, как тут же слышу:

– Милый, папе снова было нехорошо, всего полгода прошло после санатория, и снова приступы. Мы тебя не беспокоили, потому что понимаем, что у тебя сложные переговоры. Но… его бы на обследование отправить в Германию, на пару недель хотя бы. Да и мама твоя жаловалась, что ее машина барахлит. Ей уже пять лет точно есть. Ты не планировал поменять на что-то посвежее? И, да, помнишь, мы как-то говорили, что не помешало бы купить апартаменты где-нибудь в Европе, поближе к морю? Я присмотрела несколько вариантов, и один прям в душу запал. Не курортный город, скорее, промышленный, но район неплохой, воздух чистый, до серферского пляжа буквально сотня метров. Три спальни, три санузла, большая жилая комната и огромная терраса с шикарным видом на океан. Просто, стильно и без пафоса. Как ты и хотел. Глянешь?

И да, черт возьми, я безумно счастлив, что она одинаково заботится не только о своих родителях, но так же внимательна и к моим, называя и тех, и других “нашими”. И я безусловно рад успехам дочери в учебе и спорте, хотя часть этих заслуг вовсе не дочкины, а мамины. И мелкие развиты не по годам, соответственно, отдать их в простую школу было бы неразумно. Конечно же, таким вундеркиндам прямая дорога в лучшие лицеи, и, возможно, в будущем им светит учеба в Европе.

В результате пол круга превращаются в полтора, а там и два, и три.

Нет, я даже мысли не допускаю просто проигнорировать все эти запросы. Да за каким бы я тогда так надрывался, если не ради собственной семьи?

Но это беспросветное состояние загнанности скоро переполнит меня. Прорвется. Разнесет к е*еням башку, или сердце, или душу.

– Слышь, ты чё так паришься? Ну хоть бы раз с нами по-пацански, по-простому отдохнул. Мы такую тему надыбали – закачаешься. Девчонки тебе массажик сделают, кайфанешь по нашему, по-мужицки. Не хватит массажика, отсосут хотя бы, раз ты у нас такой чистоплюй. Чё ты за эту юбку зацепился так намертво?

А я прикипел. Прилепился так, что оторваться от нее – все равно что руку или ногу без наркоза отпилить. Мы с ней прошли вместе через такие сложные испытания, поднимали собственный бизнес с нуля практически вдвоем поначалу. Учились в инстиках по очереди, помогали друг другу, как самые настоящие напарники. Она делала для меня такое, что не всякий мужик сдюжил бы, не зассал. А она не зассала. Она все время была рядом. Была моим самым надежным тылом, самой верной крепостью, самой тихой гаванью. Самым беспрекословным, понимающим с полуслова соратником. Мне достаточно было просто вернуться домой, увидеть ее ясные глаза и понять, что ради этой улыбки, ради этого света, ради этих нежных объятий я готов в ту же секунду вернуться на поле битвы и разнести нахрен всех своих недругов.

И возвращался. И разносил. И приносил домой на щите добычу.

– Бля, мужик, ты серьезно? Ты ни разу ей не изменял? Ну ты… дурак, наверное, – ухмыляется приятель.

Да не приятель ты, а самый настоящий змей подколодный. Или ты думаешь, я не знаю, каким хищным взглядом ты следишь за моей женой? Полагаешь, я не расшифрую эти твои задумчивые кривые ухмылки? Ты просто тупо завидуешь тому, что на твоем жизненном пути не попалось вот такое. Настоящее.

Но только в последнее время это настоящее все больше и больше отдаляется от меня. Или это я отдаляюсь от него, стараясь успеть за набирающим обороты современным миром с его вечным ускорением.