Антон Левандовский - Безупречный парень c Чистопрудного бульвара

Вика сосчитала про себя до трёх, а затем протянула руки вперёд – они оказались точно над стеклянной клеткой с коброй, которая удивлённо и настороженно приподняла голову, воспринимая, видимо, это вторжение в личное пространство как угрозу. Вздохнув, Вика громко хлопнула в ладоши над клеткой и немедленно отдёрнула руки со скоростью человека, прикоснувшегося к оголённому проводу.

Молодой начальник моментально развернулся и, с радостной улыбкой безумца, яростно ударил перед собой кочергой. Стеклянная клетка разлетелась вдребезги, осколки засверкали в неоновых лучах. Кобра вскинулась в клетке и, зашипев, молниеносным броском вцепилась обидчику в руку.

– А, чтоб тебе! – молодой начальник выронил кочергу и схватился ладонью за укушенное место. Кобра, упав на пол, зигзагами поползла в дальний угол.

Не всякий укус кобры заканчивается впрыскиванием яда, но рука молодого начальника в месте укуса начала стремительно лиловеть, и Вика поняла, что цель достигнута. Начальник с рёвом и воплями метался по своей половине террариума, втыкаясь телом в клетки и продолжая ощупывать руку. Вика, не мешкая, кинулась к двери, отшвырнула стул и дрожащими, как у запойного алкоголика, пальцами повернула ригель замка. Только она открыла дверь и прыгнула в дверной проём, что-то схватило её за ногу. Вика обернулась и бешено задёргала ногами – ослеплённый перцовым газом начальник вцепился в её правую голень.

– Попалась, мерзавка! Прощайся с жизнью! Если я и сдохну, то только после тебя!

Вика завопила и со всей силы двинула каблуком левой туфли прямо по макушке молодому начальнику. Тот взвыл и немного ослабил хватку, но уже в следующую секунду стащил обувь с правой ноги Вики и вцепился зубами в её ступню, как бульдог. Брызнула кровь, но Вика почти не ощутила боли – ступня как была с утра бесчувственной резиновой галошей, так ею и осталась. Прицелившись, Вика ещё раз ударила противнику каблуком в темя, и тот, охнув, разжал челюсти. Вика вскочила на ноги и поняла, что надо срочно выбираться из дома, иначе этот жуткий особняк станет её некрополем. Бежать с туфлей на одной ноге и кровоточащей раной на другой было непросто, движения Вики напоминали движения искалеченной жужелицы, которой хулиган-мальчишка оторвал половину лапок. Но противнику приходилось ещё хуже – теперь он был не только ослеплён, но и отравлен. Вика судорожно прикидывала, сколько он сможет протянуть до паралича и остановки сердца – пятнадцать минут, полчаса, час? В любом случае, пока он был активен и опасен. Вика слышала, как преследователь, спотыкаясь и производя страшные, нечеловеческие вопли, бежал вслед за ней по коридору, по ступенькам лестницы. Выбравшись на первый этаж, Вика затравленно огляделась и поняла, что её единственный шанс спастись – выпрыгнуть через окно. Да, на дворе был февраль и минус восемь градусов, но думать о голой ноге, не защищённой обувью, в данный момент не приходилось. Её счастье, что она не успела скинуть пальто, войдя в дом – по крайней мере, выше пояса не замёрзнет и не схватит воспаление лёгких.

Вика подбежала к окну в гостиной, взялась за ручку и дёрнула её на себя с таким остервенением, что едва не выдрала окно вместе с рамой. В лицо ей дохнуло свежим морозным воздухом, воздухом спасения, воздухом свободы. Она прыгнула в окно на манер оленя, преследуемого волком, и, приземлившись на террасе, тут же побежала дальше, не останавливаясь. Куда бежать? Ворота заперты. Окружающая усадьбу ограда в пять метров высотой. Нужен способ через неё перебраться, перемахнуть. Найти дерево, растущее рядом с оградой дерево. Вика свернула с дорожки и побежала между деревьями в саду. Преследование как будто прекратилось, а укушенная голая ступня почти не чувствовала холода, и это придавало ей бодрости. «Ну и пусть мороз, пусть бегу по снегу. От холода сосуды станут уже, и кровь остановится», – лихорадочно думала она. Когда Вика почти достигла ограды, она остановилась, тяжело дыша, и прокричала:

– Нет, нет! Как же так?!

Рядом с оградой на всем её протяжении, сколько хватало глаз, не росло ни одного дерева, на которое можно было бы залезть и перебраться как-нибудь наружу. Лишь несколько сосен стояли достаточно близко, но забраться на сосну и прыгнуть с неё через пятиметровое препятствие, не убившись – задача для белки, а не для человека. Вика на ватных ногах стала двигаться вправо, ещё вправо – и всюду была всё та же картина: везде ограда встречала её неприступной стеной. Так она дошла до пруда с кайманами, испускавшего пар, словно термальный источник – вода в пруду никогда не охлаждалась ниже двадцати пяти градусов благодаря электрическим нагревателям. Вика подошла к самой кромке воды и поглядела на увенчанные гребнями тёмные брёвна, лежащие на отмели. Кайманы не шевелились – можно было подумать, что они и не живы.