Вероника Франко - Ночи Калабрии

– Ты удивительный человек. Обо мне ещё никто так не заботился. Мне вообще никто не помогал никогда. Ну, из посторонних людей.

Не удержавшись, подлетаю к Ягуару и чмокаю его в щёку, покрытую густой чёрной щетиной.

– Пожалуйста, – сухо отвечает Дарио. – Он извинился?

– Кто?

– Твой шеф.

– Да.

Мужчина кивает в знак одобрения.

Нам подают «Каперезе» – закуску из сыра моцареллы, свежих помидоров и базилика.

– Теперь я могу вернуться домой? – спрашиваю, сделав глоток вина.

Итальянец отрицательно качает головой:

– Я вчера уже говорил: тебе придётся пожить у меня какое-то время.

– Но ты сказал, до тех пор, пока будешь улаживать вопросы, но ведь уже всё улажено.

Ягуар задумчиво смотрит в пространство.

– Сейчас тебе лучше не появляться в своём городе. Не провоцировать. Пусть всё уляжется.

– Думаю, после твоей воспитательной беседы, никому и в голову не придёт приближаться ко мне.

– Пока ты в моём доме, думать за тебя буду я.

Фраза звучит настолько директивно и резко, что мне становится не по себе. С испугу я выдаю:

– Это что же получается? Я буду твоей пленницей до тех пор, пока ты не захочешь меня отпустить?

Итальянец прищуривает глаза и отвечает ледяным тоном:

– Именно так. Но слово «гостья» в твоём случае звучит уместнее, чем «пленница».

Аппетит у меня резко пропадает, как и настроение. Остаток ужина проходит в гробовой тишине.

– Синьор Спада просит Вас спуститься в гостиную, – горничная заглядывает ко мне в комнату, когда я уже собираюсь лечь в постель.

Нехотя натягиваю штаны и футболку, затем тащусь вниз. Если синьор Спада чего-то хочет, то возражать бесполезно.

– Прогуляемся? – предлагает Ягуар, сидя в кресле и выпуская кольца сигаретного дыма изо рта.

У меня совсем нет желания куда-то идти, но и отказывать тоже невежливо после всего, что итальянец для меня сделал.

– Только кофту возьму, – отвечаю я.

Как и вчера, мы молча идём вдоль набережной, залитой лунным светом. Только сейчас мне это не кажется таким уж романтичным. Разговор за ужином оставил неприятный осадок. Терпеть не могу, когда мою свободу ограничивают, а тут это делает почти незнакомый мужчина. Какое ему вообще дело до того, что со мной станет? Ну да, Ягуар помог мне в трудный момент, но это вовсе не значит, что теперь я должна выполнять его приказы. В конце концов, я – не его вещь! Внутри всё клокочет от негодования, но последние крупицы разума, удерживают от того, чтобы не высказать свои мысли в лицо опасному мафиози. Придётся терпеть.

– Я бы тебе порекомендовал, переехать в другой город сразу по возвращении, – вдруг произносит Дарио.

Ну вот. Приехали. Теперь он будет указывать мне, где жить.

– То есть, ты предлагаешь спасаться бегством?

Проигнорировав мой вопрос, итальянец продолжает:

– Ты живёшь в маленьком городе. Рано или поздно всё равно столкнёшься с тем отморозком, что приставал к тебе. А я не смогу всегда присматривать за тобой и контролировать его. Поэтому, лучше не провоцировать.

– Переехать говоришь. Как будто это так просто сделать.

– А что тебя держит?

– Ну, начнём с того, что в моём городе у нас с бабушкой своя квартира.

– Купите в другом месте. Эту продайте. Я понимаю, что переезд хлопотное и затратное дело, но, по-моему, оно стоит того, если тебе угрожает опасность.

– Верно подметил. Дело затратное.

– Если у тебя проблемы с деньгами, то могу помочь.

– Спасибо. Не надо, – твёрдо отвечаю я.

– Сколько ты получаешь в своём бюро?

– Это нетактичный вопрос.

– Такт – не моя сильная сторона. Так сколько?

М-да, если так и дальше пойдёт, то этот мафиози скоро спросит о моём женском цикле.

– Почти четыреста евро.

Дарио останавливается на секунду. В темноте сложно разглядеть выражение его лица.

– Это шутка такая? – спрашивает итальянец.

– Нет. Но ещё у бабушки есть пенсия около ста евро в месяц, так что нам на двоих вполне хватает.

– Да уж. Просто шикуете, – в голосе Дарио нет сарказма, скорее нотки соболезнования. – И получая четыреста евро в месяц, ты отказалась переспать с тем мужиком за сто пятьдесят?

– Откуда ты знаешь? – задыхаюсь от негодования и удивления вместе взятых.

– Я всё знаю, Лия. Всё, что происходит с моими гостями.

Вот теперь мне по-настоящему становится жутко. Это пошлое предложение Поросёнок делал в коридоре около туалета. Мы были там одни, да и разговаривали по-русски. Как? Ну как итальянец мог узнать? Над этим вопросом я думала до конца прогулки и ещё весь следующий день.