Алекс Д - Не он

Три года, черт побери. Три года. Как много она пропустила! Целая жизнь, которую она бы не променяла и на два десятка лет. Джонас и Милли – она готова сойти с ума, лишь бы снова их увидеть. Даже если их не существует…

Сердце сжимается от боли, и она глубоко вдыхает смесь будоражащих запахов, проникающих ей под кожу. В этой жуткой реальности Кристофер – самый важный человек в ее жизни. И все происходящее подтверждает это на сто процентов.

– Не тебя. – Отрицательно качнув головой, Элинор вздрагивает, ощутив скользящее горячее прикосновение губ. Она лжет, бессильно прислоняясь спиной к прохладному окну. Если бы не эта опора, она бы, наверное, снова рухнула в обморок. Ладонь Кристофера опускается на стекло в считаных миллиметрах от женского лица.

– Ты запуталась, Эль, – понимающе шепчет Крис, свободной рукой погладив ее по щеке. – Однажды мы уже победили этот недуг. Справимся снова. Не отталкивай меня. Доверься своей интуиции.

Легко сказать. А что, если интуиция кричит, что все вокруг лгут и она оказалась в центре чужого злого умысла? Клиническая картина прогрессирующей шизофрении. Голоса в голове, немотивированные теории заговора, обрывки воспоминаний из психушки, бешеная Дрю и перья, прилипшие к грязному полу туалета.

– Я… Тогда, после аварии… я тебя тоже не узнавала? – сбивчиво спрашивает Эль, подняв голову. Ее взгляд цепляется за щетину на волевом подбородке. Крис редко позволял себе даже легкую небритость.

– Да, – коротко отзывается он.

– Тебе было тяжело?

– Страшно, Эль, – отвечает Кристофер низким полушепотом. – Я боялся потерять тебя, пока ты боялась меня.

Теплая ладонь зарывается в копну ее волос, мягко массируя у корней. Эль непроизвольно жмурится от удовольствия. Это невероятно приятно, и, судя по табуну мурашек, Крис однозначно делал это раньше.

– Почему ты остался? Остался со мной? – интересуется она и тут же торопливо поясняет: – Мужчины не любят проблемных женщин. Многие на твоем месте бросили бы меня.

– Мне повезло, что на моем месте только я, а не многие, – со смешком отвечает Крис. – И моя особенная Эль принадлежит мне одному.

Эль замирает, укутанная пожирающим жаром сильного мужского тела. Это ее шанс получить еще одно доказательство в копилку уже имеющихся. Сердце тревожно обрывается, воскрешая в памяти их самую первую встречу, у которой не было свидетелей. Отец на работе, мачеха на шопинге, Этан в школе, садовник на больничном. Начало лета, полуденный зной и горячий незнакомый парень с голым торсом, чистящий бассейн в саду дома Бартонов. Она заметила его в окно своей спальни и сразу поймала себя на мысли, что ей срочно нужно позагорать на одном из шезлонгов.

– Ты не выглядел очень заинтересованным в нашу первую встречу, – осторожно произносит Эль, прислушиваясь к ритму его дыхания.

– Отец запретил мне глазеть на дочь хозяина. Я дал ему слово, что буду вести себя прилично, – ухмыльнувшись, отзывается Крис.

– Поэтому работал без футболки?

– Было жарко, Эль. Настоящее пекло.

– Ты мог обгореть.

– Не мог. Небо заволокло тучами в тот день.

– А когда начался дождь, ты так и не оделся. – Она невольно улыбается, вспоминая, как напрягались рельефные мышцы будущего мужа при каждом движении. До того момента девушке ни разу не доводилось испытывать такого острого, неприкрытого сексуального желания. Немногочисленные парни, с которыми она несколько раз целовалась, так и не смогли вызвать в ней мысль о продолжении. Обычно она ограничивалась тремя свиданиями и теряла интерес.

– А ты так и не сняла темные очки, – парирует Крис.

Запрокинув голову, Элинор встречает его потемневший взгляд, сердце пропускает удар, а губы мгновенно пересыхают.

– Ты лежала под дождем в своем белом купальнике и не шевелилась.

Да, так и было. Если бы Эль сняла очки, красавчик с божественным торсом и глазами цвета неба мгновенно раскусил бы, как сильно она запала.

– Поэтому ты…

– Решил, что тебе стало плохо.

– Меня словно удар хватил, – подтверждает Элинор.

– Малышка, тебе срочно требуется искусственное дыхание.

– Я помню, – говорит Эль, чувствуя, как печет в груди.

Необъяснимая грусть и что-то еще, нераспознанное, рвущее душу в клочья. Он так улыбался ей, как никто и никогда до него. А его ямочки? Она влюбилась в них как одержимая, даже не зная имени парня. Как, черт возьми, ее мозг смог сотворить с ней такое? Если стоящий перед ней Кристофер – настоящий, то откуда взялся тот? Его лицо не могло появиться из ниоткуда. Мимика, жесты, смех, голос, прикосновения – все другое. Как такое можно придумать?