Валерия Ангелос - Жестокий роман

– Уж точно не твоей поджелудочной, – парирую в ответ.

– М-да… – Егор с нескрываемым презрением изучает куриный бульон, который ставят передо мной на стол. – Здоровый образ жизни выглядит уныло.

– Вернемся к делу. – Я закусываю губу. – Ты обещал заняться моей просьбой в конце недели, а потом вдруг появился к обеду. Выходит, этот Марат очень известная личность.

– Тише ты! – Егор моментально меняется в лице, причем без всякого наигранного стеба, натурально бледнеет. – Не стоит говорить его имя настолько громко.

– Чего? – Я нервно посмеиваюсь. – Да кто он вообще такой?

– Никто, – мрачно произносит мой товарищ. – От этого и страшно. Человек без определенных занятий. Точнее, занимается всем понемногу.

– Бандит?

– Возможно.

– За ним стоят серьезные люди?

– Еще как.

– Может, нормально расскажешь? – Я теряю терпение. – Почему каждую фразу приходится клещами вытягивать?

– Вика, – говорит он неожиданно холодно. – Ты скажи мне честно. Зачем эти вопросы? Что ты пытаешься найти?

– Я просто должна понять, кто он, – признаюсь прямо. – Поверь, ничего криминального в моем желании нет.

– Держись от него подальше. А лучше и вовсе забудь.

– Да ты издеваешься, – качаю головой.

– Я даю отличный совет. Будешь благодарна.

– Ладно, – соглашаюсь с насмешкой. – Тогда найду информацию в другом месте. В любом случае что-то раскопаю.

– Что ты там раскопаешь? – в его голосе сквозит гнев. – Те секреты, которые тебя волнуют, давно похоронены. На свалке. В лесополосе. А еще в асфальт закатаны. И на дне речки охлаждаются.

Егор взъерошивает ладонями свои кудрявые рыжие волосы, достает пачку сигарет, зажигалку. Устремляет взор вдаль, размышляет, пробуя взвесить за и против, прежде чем выдать окончательный вердикт.

– Только не кури, – морщусь я. – Ненавижу этот запах.

– Твой пижон ему дорогу перешел? – Он изучает меня из-под чуть прикрытых век, сканирует насквозь цепкими зелеными глазами. – Так бизнес у него вроде чистенький. Не слышал, чтобы они вместе чего-то мутили.

– Не знаю, – выдыхаю я. – Но они знакомы.

– Ха, – выдает Егор без тени настоящего веселья. – Странно. Подумал бы на батю твоего мажора, но он же тоже честный со всех сторон. Уж как я в свое время ни перетряхивал грязное белье, ничего не нашел…

– Постой, ты проверял Олега? – Моему изумлению нет предела.

– Конечно, – замечает он небрежно. – Биография у него скучная до зубного скрежета. Лучшая часть – фотки моделей, которых он трахал пачками до встречи с тобой. Знаешь, подруга, ты его совсем испортила. Превратила бабника-альфача в примерного семьянина. Через несколько лет будет тапочки в зубах приносить и заливисто тявкать от удовольствия.

– Зачем? – искренне недоумеваю я. – Зачем тебе это?

– Я всегда проверял твоих женихов, – заявляет он так, будто подобное является самым рядовым фактом. – И тут совсем ничего трэшового не было. Батя у него честный – аж тошнит. В девяностые и то не замазался. Без взяток не обошлось, «крыша» у него тоже имелась, но криминала минимум. Дядя от воспаления легких умер. Мать от сердечного приступа. Никаких скелетов в шкафу. Никаких скандалов, интриг и расследований.

– Сестру почему не проверил? – истерически усмехаюсь я.

– Что с нее взять? – отмахивается. – Обычная «золотая» девочка.

– Ты псих, Егор. Самый настоящий псих.

Официант приносит заказ. Какое-то время мы молча наблюдаем за расставлением тарелок и приборов.

– Неужели Олежка влез в авантюру? – интересуется Егор, стоит нам вновь остаться в относительном уединении. – Как только умудрился?

– Хватит уже, – пресекаю издевки. – По делу ничего сказать не хочешь? Не надоело дебильные шуточки отпускать?

– Я тебе все сказал, – бросает хмуро. – Держись подальше. Никуда не лезь. Прекращай это, поняла? Будешь искать его, доищешься до того, что он сам тебя найдет.

– Звучит не слишком впечатляюще, – пожимаю плечами. – Вот если бы ты дал конкретные примеры, почему не стоит связываться с этим человеком.

– Да не человек он, – поясняет Егор ледяным тоном. – Зверь. Порвет и не заметит. Кто против его воли пойдет, долго не проживет. Он зубами глотку грызть будет. Заживо сожрет.

– Просто слова, – говорю тихо.

– Слышала про резню на выходных?

– Нет, хотя… это в ночном клубе? – Я напрягаю память. – Точно. Утром по радио шел репортаж, но я выключила.

– Когда он вернулся?

– В смысле? – Язык прилипает к небу.

– Ты сама мне сказала.