Адалин Черно - Только с ним

Как хорошо, что я не успела взять в руки бокал. Не уверена, что смогла бы справиться с эмоциями и не пролить красное вино на идеально чистый серый диван.

– Твоя сестра с нами поедет? – уточняет Глеб.

– Да, а что тебя так удивляет?

Боря отставляет бутылку в сторону и внимательно смотрит на Багрова. Я делаю то же самое, только еще руки на груди складываю. Жду, что он скажет.

– Ничего. Там же взрослые все, уверен, что ей будет интересно?

– Взрослые? – брат хохочет. – Вике, насколько я помню, восемнадцать только стукнуло. А Юле двадцать один.

– Я имел в виду парней. Ты же знаешь, какие там все.

– Почти все с парами, – пожимает плечами Боря. – Ты один едешь и Димас еще, но ему тридцатка уже, и он бабник. Я заранее предупрежу, чтобы к сестре моей даже не пытался подкатить.

Глеб кивает, я тянусь к бокалу с вином и делаю глоток. Тащу со стола сыр и откусываю кусок. Правда, следующие слова брата едва не заставляют меня им подавиться:

– Получается, только ты один.

– Получается, только я, – кивает Глеб. – Тоже предупредишь?

– А надо? Ты же и так знаешь, что к ней лезть нельзя. В тебе я уверен.

– Конечно.

На лице Глеба появляется улыбка. Вполне искренняя, но так кажется только до тех пор, пока Багров не поворачивается ко мне. В его глазах такой холод, что мне впору поежиться, однако я сижу внешне спокойная, вино потягиваю. Неужели Динка права, и он действительно меня узнал, а сейчас злится, потому что предал друга? Но он ведь не знал ничего, стало быть, и не виноват?

– Так расскажешь, что за заказ? – просит Боря, забыв о предыдущей теме разговора.

– О, ничего серьезного. Подруга просто показала мне сайт, где картины на аукционах продают. Там заказ подвернулся, и я тут же подала заявку. Меня утвердили, и теперь мне на природе предстоит нарисовать картину.

– За тридцать тысяч? – ошалело переспрашивает Боря. – Нехило так.

– Да, цена немаленькая, – соглашаюсь. – Но это ведь творческий труд, да и материалы недешево обойдутся.

– Ты хорошо рисуешь? – нарушает наш диалог Глеб.

– Прекрасно, – отвечает вместо меня Боря. – Аль, покажи ему.

– Думаю, не стоит.

– Еще как стоит! Тащи свои картины!

– Не надо.

Я пытаюсь отвертеться, но Боря лишь отмахивается и встает сам. Через минуту он выходит из моей комнаты с моими картинами в руках. Я не люблю демонстраций. Я действительно очень хорошо рисую, и мне не за что стыдиться, но мне все время кажется, что я не дотягиваю. Однако, до чего именно, сама себе объяснить не могу. Просто чувствую, что наверняка смогла бы лучше.

– Смотри!

Боря вертит моими работами перед Глебом, а я, спустив ноги на пол, подгибаю пальцы. Мне неудобно перед Багровым за такую навязчивость моего таланта. Может, ему вообще не нравится живопись? Зачем заставлять человека делать комплименты? Боря ведь их ждет, и Глеб не может сказать то, что думает на самом деле.

– Очень хорошо, – высказывается Глеб. – Ты очень талантлива, – говорит уже мне.

– Спасибо. Борь, когда на место поставишь, запихни их в чехол, пожалуйста.

– Хорошо.

Брат уходит, а я считаю своим долгом оправдать перед Глебом поступок брата.

– Ты извини, что Боря так навязчиво. Я не показываю свои работы обычно и уж точно не хвастаюсь, просто ему ведь не объяснишь. Спасибо, что не расстроил его.

– О чем ты?

– О похвале. Ты ведь не обязан был.

– Я сказал то, что думаю, – обрубает мою нерешительную тираду. – Я не имею привычки говорить людям то, что они хотят услышать. Боря не исключение.

Получается, ему правда понравилось?

Спросить об этом я, конечно же, не успеваю. Боря возвращается к нам и берет бутылку пива со стола.

– Соскучился за посиделками, капец. Давно сидели, – не без сожаления говорит брат.

– Да, давно.

К моему удивлению, я не чувствую себя здесь лишней. Иногда парни разговаривают только между собой, но я в беседе тоже участвую. Напряжение Глеба под действием алкоголя понемногу спадает, хотя он и пьет значительно меньше брата. Боря выпил уже четыре бутылки пива, а Глеб едва начал вторую.

– Ты что-то совсем не пьешь, – замечает Боря. – Не нравится пиво?

– Мне домой еще сегодня, забыл?

– Я схожу отлить, – Боря встает, слегка пошатывается. – А ты у нас оставайся. Аля тебе постелет на диване.

Стоит нам остаться вдвоем, как я смелею. Побесить Глеба за прошедший час так и не удалось, может, пора?

– Жарко тут, – со вздохом произношу и стаскиваю с себя халатик.

За Глебом не слежу, но почему-то уверена, что он смотрит. Медленно тянусь к бокалу, прекрасно зная, что сейчас Багрову отчетливо видны полушария моей груди и кружево бюстгальтера. Стреляю в него взглядом и замираю. Даже сглатываю от окутавшей меня неловкости. Глеб смотрит на меня, сцепив челюсти.