Екатерина Кариди - На работу в другой мир. Связанные зельем

– То же, что и вам, леди, – он обвел рукой пространство. – Увидеть. Почувствовать.

Да уж, я почувствовала. Почувствовала себя истеричной дурой. И отвернулась.

Но внезапно мне в голову пришла одна мысль.

– Как вам удалось войти? – спросила я.

Сюда ведь всегда стоит огромная очередь из желающих попасть. Это мне не составило труда войти. Я вообще могу входить и выходить куда угодно и когда угодно, я же ведьма. Отвести глаза, стать практически невидимой, считать с любого текста скрытую информацию и многое другое, что я просто знаю и умею как данность. Но я не злоупотребляю этими своими способностями и всегда заранее покупаю билет, потому что так правильно. Просто сегодня мне это было необходимо.

А вот как попал сюда солнечный красавец – принц? Конечно, он мог заказать билеты заранее именно на это время, но мне почему-то в это не верилось. Интуиция говорила совсем другое.

– Так же как и вы. Через дверь.

Это был не ответ, он не сказал правды. Но так обезоруживающе улыбнулся, что я в который раз почувствовала себя идиоткой. Секунду между нами висело густое молчание, а потом я даже не видела, почувствовала, как он приблизился, встав почти вплотную за моей спиной и тихо проговорил:

– Леди, собор скоро закроют.

От его присутствия рядом мне и без того было жарко, а тихий шепот вызвал волну дрожи.

– Я в курсе, – проговорила, коснувшись рукой шеи.

Надо было что-то делать с собой, как-то бороться с неконтролируемыми реакциями тела. А он вдруг заговорил совсем иным тоном, таким дружелюбно-обыденным:

– Предлагаю перекусить вместе, раз уж мы оба случайно тут оказались. Я знаю тут рядом уютное местечко. А потом подумать, как возвращаться в Валенсию. Что скажете, леди?

Тот поединок, что начался между нами в самолете, словно и не прекращался. И мы все время двигались по грани. Но сейчас он предлагал перемирие. А есть мне и правда хотелось. С той утренней чашки кофе я так ничего и не ела. Просто пока он не сказал, не замечала голода. Вот что значит весь день на нервах.

– Пожалуй, – проговорила я выдохнув.

– Вот и отлично, леди, – вскинул руки он.

Клянусь, если бы на роже прекрасного принца сейчас хоть на миг отразилось торжество или мужское превосходство, я бы послала его лесом. Но в его солнечной улыбке сквозило только честное дружелюбие.

– И зовите меня Евгения, – сухо уточнила я, обозначая границы.

Словно поняв мое внутреннее состояние, Аллен миролюбиво кивнул и показал в сторону выхода.

– Тогда прошу, Евгения?

– Хорошо, – тихо проворчала я, понимая, что рискую.

Но есть хотелось. А завтра ночью прилетит Клаус. Эта спасительная мысль придала уверенности, и дальше я уже пошла спокойнее.

***

Мужчина и женщина вышли из собора. Черный внедорожник, почти точный клон того, что следил за женщиной в Москве, отъехал в сторону.

Один из трех мужчин, сидевших внутри набрал номер. Как только на другом конце ответили, проговорил:

– Все подтвердилось. Он здесь. Да, клюнул. Можешь выплатить вторую половину. Что? Так пообещай. Если и дальше будет активно сотрудничать, получит свою фирму назад.

После чего мужчина откинулся на сидении и приготовился ждать подходящего момента. Для его целей нужны были оба.

***

Разговор откровенно не клеился, потому что я чувствовала себя напряженно. А он? Не знаю, что чувствовал он. Аллен был тих и задумчив, но постоянно старался держаться рядом, словно привязанный ко мне крепкой нитью. Я и сама чувствовала эту нить, это вызывало тонкий душевный трепет и протест, и глухое раздражение. Но Аллен молчал, и его молчание давало мне нужную дистанцию, позволяло сохранять контроль над эмоциями и какие-то границы.

Мы осели поблизости, в забегаловке с видом на парк. То, что он не стал предлагать пойти в какой-нибудь шикарный ресторан, было правильно. Это в значительной степени усыпило мою подозрительность. Когда принесли еду, так и вовсе.

Есть, оказывается, хотелось так, что я не заметила, как в два счета умяла свою паэлью. Аллен деликатно воздержался от комментариев, но видно было, что его распирает, а на лицо так и лезет улыбка.

А вокруг оживленно гудел народ, заражая праздничной суетой и весельем, звенела музыка. Волнение мое улеглось и даже появился ведьминский кураж.

Честно говоря, зная того Аллена, я не могла представить его сидящим вот так, в забегаловке среди простых людей и с аппетитом поедающего паэлью. Тот Аллен попросту не вписался бы сюда. Он был властным, избалованным и недоступным, не терпящим возражений.