Екатерина Кариди - На работу в другой мир. Связанные зельем

– Завтра не могу. Послезавтра. И встретим вместе Новый год. Хорошо?

– Да, – благодарно прошептала я. – Хорошо.

Пусть будет послезавтра.

В конце концов, что такого может случиться за один день?

***

Вроде только заснула и тут же подскочила с колотящимся сердцем. Проспала!

Фух, нет. Слава Богу.

Клаус уже встал, возился на кухне с чашками, заваривал кофе. Быстро вылезла из постели и побежала в душ.

– Хотел принести тебе в постель! – крикнул он вдогонку.

– Очко засчитано, – ответила уже моясь в душевой кабине.

Десять минут, по-армейски, и я была умыта, причесана и даже одета.

– Мммм? – одобрительно промычал Клаус пододвигая мне чашку кофе. – Пей, давай. И перестань дергаться, мы прекрасно успеем. Чемодан собрала?

– Пффф! – воззрилась на него.

– Хорошо, я верю, не надо меня испепелять.

И вдруг взгляд его стал мягким и одновременно серьезным, как у доброго доктора. Он коснулся костяшками пальцев моей щеки и спросил:

– Ну что, успокоилась?

Сглотнула кофе и несколько раз выдохнула. Утром все было немного по-другому. Не зря говорят, утро вечера мудренее. Потому что вчерашние тревоги немного стушевались и отошли на второй план.

– Да. Все хорошо, – ответила я вполне уверенно.

Он прищурился и качнул головой. Сказал:

– Я наведу справки, как обещал. И прилечу завтра ночным рейсом.

– Угу, – промычала, допивая кофе.

– А ты будешь хорошей девочкой, м? – спросил, выгнув бровь.

– Нет! – вытаращилась я. – Я буду плохой девчонкой!

Он тяжко вздохнул, закатывая глаза:

– Кто бы сомневался.

И забрал у меня пустую кружку, которой я воинственно размахивала. Получалось, последнее слово за ним. Это конечно неправильно, но на препирательства времени точно не осталось.

Быстро побежала одеваться. Аккуратная черная курточка, брючки и белый свитер крупной вязки с высоким горлом. Волосы собрала в пучок и спрятала под шапку. В таком виде я казалась обычной студенткой, куда только делась вчерашняя эффектная ведьма. Ну и хорошо, мне нравилось быть разной.

Плохо, что Персик с утра опять забился под полки в гардеробной. Уж и так звала его и этак – ни в какую не вылез. Вот же, ревнивый комок шерсти. Так и пришлось оставить его там. Ладно, захочет есть – выберется. А днем зайдет Марина, приласкает его, покормит. Хоть я и огорчилась, но за котика была спокойна.

Потом Клаус отвез меня в аэропорт. Кроме того, что на выезде из паркинга мне опять примерещился черный внедорожник, но это уж точно паранойя, никаких неприятных происшествий. Даже пробок не было.

Успели как раз к началу регистрации.

Клаус крепко обнял меня, чмокнул в нос, и я побежала, придерживая рукой белую вязаную шапочку и таща за собой чемодан. Каникулы начались!

Уже сидя в самолете, неожиданно почувствовала, что праздничное настроение вернулось. Какое-то невероятное и несмелое, но такое желанное предчувствие чуда. В конце концов, чего я так переполошилась, почему в моей налаженной жизни что-то должно меняться?

Место рядом пустовало, вот и отлично, значит, никто не будет затеснять мое жизненное пространство, можно спокойно помечтать, о том, как пройдут праздники. Закрыла глаза и откинулась на спинку кресла. Устроилась поудобнее и глубоко вздохнула.

– Ида… – у самого уха, тихий голос, почти дыхание.

От шока я, кажется, вскрикнула.

Слава Богу, беззвучно. Но глаза в ужасе открылись мгновенно, а сердце как будто коркой инея прихватило. Осторожно и медленно перевела взгляд.

Пустовавшее место было занято. Рядом со мной сидел Аллен. Какой-то повзрослевший, но по-прежнему сияющий, золотистый. Обалденно красивый, наверное, красивее, чем был раньше. Смотрел на меня.

Не знаю, что сейчас отражалось в моих глазах, но в душе царили смятение и ужас. А он улыбнулся мне своей чертовой колдовской улыбкой и шепнул:

– Здравствуй.

Сердце отмерзло, словно изнутри кипятком ошпарили. И эта горячая отрава с болью пополам стала растекаться внутри. Ну почему такая засада?! Собрала все свои душевные силы и спокойно сказала:

– Вы ошиблись.

Но оставаться сейчас с ним рядом, вот так близко, я не могла. Никак. Ужасно, что его место с краю, запирает меня!

– Извините. – Я привстала, заставляя себя держаться холодно и отстраненно, главное – не смотреть ему в глаза, иначе он все поймет. – Позвольте пройти.

Молча встал, освобождая проход. И этот вежливый жест, взгляд невольно зацепился за его руки. Такие знакомые красивые, сильные руки с длинными пальцами. Ччччертттт!