Штефани Хассе - Ты любишь предателя

– Джош все время присматривал за тобой, – слышу я в ухе голос Ханны. Наверное, так и было. К сожалению, он не позаботился о том, чтобы при этом нечаянно не вырвать мое сердце из груди. Но у него и не было задачи присматривать за моим сердцем, только защищать меня от опасностей – при этом сам он был одной из них.

Шаги за дверью стихают, и я на мгновение подумываю развернуться и помчаться вниз по лестнице, как в детстве. Но выпускаю из себя эту глупую идею с продолжительным вдохом и направляю взгляд на то место, где скоро объявится Тайлер.

– Ты что, еще спал? – вырывается у меня вместо приветствия.

Тайлер выглядит так, будто, вырванный из своих сладких снов, ощупью добрел до двери. Его темные волосы стоят дыбом, привычная трехдневная щетина почти превратилась в окладистую бороду, а веки наполовину закрывают карие глаза. Под ними, обрамленные волосами бороды и головы, лежат темные тени, как плохо снятая тушь. Голый торс, пирсинг на правом соске пробуждает воспоминания, которых я не хочу. Я быстро поднимаю глаза.

Тайлер потирает лицо. Затем вытягивает руку и опирается о светлую дверную раму, будто не может удержаться на ногах. При этом его мускулатура танцует под загорелой кожей, притягивая мой взгляд, как магнит.

– Я пришла забрать свои вещи, – произношу я нейтральным тоном.

Тайлер разглядывает меня из-под полуопущенных век.

Пытаюсь протиснуться мимо него, но его рука молниеносно перекрывает проход, так что я наталкиваюсь на нее. Я чувствую дыхание Тайлера на коже. Его шепот ощущается как прикосновение.

– Что случилось, К.? – Он громко сглатывает. – Мы переспали, это… Если ты больше не хочешь, я пойму, но наша дружба значит для меня слишком много, чтобы я…

Я поворачиваюсь к нему, наполненная несметным числом мыслей, которыми я бы охотно дала ему отповедь. Все комом сбивается в одну искусственно звучащую конструкцию, которую я механически произношу:

– Нам не следовало этого делать. Это была ошибка.

Тайлер резко выдыхает, медленно кивает и отходит. Я иду по коридору в сторону гостиной, где меня подстерегают воспоминания о прошедших выходных. Они обрушиваются на меня, как только я вижу диван и книжную полку. Они выводят меня из равновесия, и я спотыкаюсь о собственные ноги.

– Вещи у меня в спальном комоде, – говорит Тайлер.

Я игнорирую тональность его голоса. Он звучит подавленно, что вызывает рефлекс захотеть его приободрить, но этого я не могу себе позволить.

Он быстрым шагом выходит из комнаты. Это мой шанс. Я бегу к книжной полке и торопливо провожу рукой по тесно прижатым друг к другу книжным корешкам в поисках книги, которая могла бы все доказать. Но ее там больше нет. Может, Тайлер заметил, что я…

– Ты ищешь что-то конкретное?

Удары сердца грохочут в ушах, дрожь пробегает по спине, я приподнимаю уголки рта, прежде чем обернуться. Тайлер смотрит на меня из прохода, непринужденно прислонившись к штукатурке.

– У тебя впечатляющая коллекция классической литературы, – говорю я сдавленным голосом. Может, он меня видел и на прошлой неделе и теперь знает, что я напала на его след в деле Беверли?

Тайлер отмахивается.

– Мой отец боготворит Шекспира и придерживается мнения, что в каждом хорошем британском доме должны быть все его сочинения. – Он закатывает глаза. Это его так безумно молодит, что мой желудок сжимается.

– Ханна тоже боготворит Шекспира, – бормочу я скорее самой себе, чем ему. Только благодаря ее одержимости мы с Джошем справились с одним из заданий во время стадии подбора пары. Отец Тайлера, бывший посол, тоже когда-то был Львом? Он подсунул Тайлеру классику как скромную помощь? Его позиция, возможно, указывает на это.

– Твои вещи.

Тайлер подходит ближе со связкой блестящего белого шелка на руке – мое бальное платье по эскизам Дионы вместе с сочетающимися туфлями на высоком каблуке и дамской сумочкой. Я протягиваю за ними руки, но сдерживаюсь, чтобы не начать сразу искать Книгу Ворона, предложения из которой, написанные под моим именем, записаны в мой мозг: Эта Книга – твой членский билет. Если ты его потеряешь, у тебя его украдут или он пропадет каким-либо образом, ты лишаешься всех без исключения прав Ворона.

Максимально незаметно я пытаюсь нащупать его под горой блестящей ткани и едва могу утаить облегчение, когда под пальцами чувствую натуральную кожу и тисненного на окладе ворона.

Тайлер все еще стоит вплотную ко мне, так что я могу чувствовать его тепло.