Анна Вик - Axis mundi

Переведя дух и отвязавшись от Вера, я стал нарезать круг за кругом по стадиону возле общежития.

– Нет, передумать она уже не сможет, – бормотал себе под нос. – Не может, даже если я попытаюсь. Ведь пытался же раньше, и не вышло, а во мне ничего с первого курса не поменялось…

Ощущая себя полным придурком, я, наконец, узрел очевидное: я все еще был влюблен в нее по уши. И я опоздал. Опоздал ведь?

Спустя кругов пять я остановился, вдруг залюбовавшись огненно-рыжим заревом, заполонившим Петербургское небо. Вид этот действовал умиротворяюще. Поразительно, конечно, как иногда на меня подобное находит: вроде и внутренний мир рушится ко всем чертям, а красота заката все же уносит меня от этого конца подальше, хотя бы на мгновения. Сделав несколько вдохов-выдохов, я решил пока не возвращаться обратно. Что же, это нужно было просто пережить. Времени, тем более, хватало, ведь вечеринка обещала быть еще долгой, и потому хватились бы меня на ней нескоро.

Глянув на часы, я прикинул, что успею прогуляться по безлюдной alma mater до ее закрытия. Хотя учебный день заканчивался у большинства в пять, некоторые студенты и преподаватели засиживались за работой, и поэтому дверь обычно были часов до девяти оставляли открытыми.

Чем-то пустые здания всегда завораживали меня. В них и мыслилось легче – не приходилось создавать некий невидимый экран защиты от окружающих.

По привычке хлопнув дверью, я не ожидал, что звук окажется таким громким: всполошив охранника возле входа, эхо от него волной пронеслось по холлу.

– Вы что-то забыли, молодой человек? – спросил он с напускной строгостью мужчина, очевидно, не ожидавший столь позднего посетителя.

Я узнал его: это был никто иной, как Андроид. Мы прозвали его так, потому что однажды заметили, что во всех своих кроссвордах вместо разгадок он писал забавное слово «Андроида». Всегда. То есть, каждый день, когда заступал на смену, он открывал свою книжечку и записывал в нее одно и то же слово по вертикали и горизонтали. Полусумасшедший, в общем, был парень. Именно парень, потому что на вид ему было никак не больше тридцати.

– А можно просто походить здесь? – ответил я вопросом на вопрос.

– Что же, можно, только не мародерствуйте, – пожал плечами Андроид. Его лицо бледно-желтоватого цвета снова стало бесстрастным, взгляд опустел. Он сыграл свою социальную роль, теперь можно было снять маску. Андроил достал черный термос с тоскливо свисавшим желтым ярлычком из-под крышки и сделал глоток горячего напитка.

Я уже хотел было идти дальше, как вдруг взгляд мой зацепился за этот термос. На нем были выгравированы белые цифры 021, причем таким же шрифтом, как на моем собственном – похожие нам выдавали на память в О, на летной практике. Чаще всего в холодные утра и ночи именно они нас и выручали: нальешь туда хоть кипятку, и жить уже, вроде как, можно. Только на моем была надпись 125, что означало шифр моей учебной группы.

– Вы учились в нашем университете? – выпалил я, не сдержав любопытства. – Извините…

– А? – ответил Андроид. – Да, я учился здесь. На пилота, десять лет назад.

– Да ладно?! – воскликнул я. – Тогда что же вы забыли здесь, на вахте? Почему не летаете?.. Ведь был же набор в ваши годы, это сейчас с устройством нелегко.

– Гм, – парень нахмурился, а затем начал шариться в своей сумке. К моему великому удивлению, она оказалась тоже из нашего «летного набора». – Как бы вам сказать, молодой человек.. Вы курите?

– Никак нет.

– А я вот, увы, – он пожал плечами и достал коричневую пачку сигарет. Взяв одну зубами, парень как будто продолжал размышлять. – Начал после одного случая и бросать не собираюсь. Так что я покурю и отвечу на ваш вопрос после, если не возражаете.

– Я постою с вами.

В его мутно-голубых глазах все еще читалось полнейшее безразличие.

– Как хотите, здоровье ваше, – тут он щелкнул что-то в настройках «Умного Университета», местной системы безопасности, которая, очевидно, давала ему возможность покинуть свой пост. Затем он встал и протянул мне руку, представившись.

– Меня Артем зовут.

– Алекс, очень приятно.

Забавно, как за какие-то пять минут наше восприятие людей может перевернуться с ног на голову. Тот, кого я считал придурковатым, сумасбродным простофилей, оказался вдруг… Моим предшественником, летным собратом. И теперь я смотрел на него совсем другими глазами.

Выйдя из университета, мы остановились на пороге. Артем закурил, и его окружило облако ароматного вишневого табака.